Послереволюционных событий большевики арестовали великих князей Бориса и Андрея Владимировичей, им скорее всего грозил расстрел. Но командир большевистского отряда узнал в Борисе Владимировиче человека, который в 1913 г. в Париже оценил его искусство. Он тогда несколько лет жил в Париже, был художником, получал мелкие деньги за продажу своих картин и других художественных произведений. Борис Владимирович в Аатинском квартале на улиг^е увидел выставку оригинальных художественно нарисованных подушек и купил их значительное количествоу чем спас художника от полного финансового краха. Бывший художник, ставший командиром большевиков, вспомнил эти события в Париже и спас Бориса Владимировича и его брата.
После переворота 1917 г. взрослые дети и вдова Владимира Александровича эмигрировали, Мария Павловна пережила мужа на 11 лет.
Потомки Владимира Александровича, в частности его сына великого князя Кирилла Владимировича (1876—1938), до сих пор борются за сохранение ими полученного сомнительным путем и по инициативе только Кирилла Владимировича титула «Главы Российского Императорского Дома Романовых». Но Кирилл им быть не мог, тем более что способствовал свержению Николая II, был изменником, опозорил род Романовых. В 1907 г. Кирилл Владимирович был за непристойную женитьбу (в 1905 г. на разведенной женщине, да и еще его двоюродной сестре) все- таки прощен, вернулся в Россию, с 1915 г. был командиром Гвардейского экипажа, который охранял царскую резиденцию, где жила царская семья (в Царском Селе). Во время беспорядков в феврале 1917 г. Кирилл совершил поступки, имевшие пагубные последствия для судьбы российской монархии. Он предал Николая II и его семью. Он разослал записки начальникам частей Царскосельского гарнизона, в которых уведомлял их, что он и вверенный ему Гвардейский экипаж присоединяются к новому правительству, и призывал их и вверенные им части присоединиться к нему и его подчиненным. Все это происходило до отречения Николая II от престола.
Также до отречения Николая II Кирилл во главе Гвардейского экипажа с красным флагом устремился в Таврический дворец, присягнул на верность новой власти. Он отрапортовал председателю думы М.В. Родзянко, что он и Гвардейский экипаж находятся в полном распоряжении Государственной думы и присоединяются к новому правительству. Он признал Временное правительство. Все это было оценено как его отказ бороться за сохранение царской власти, как признание факта революции, тем более что этот двоюродный брат Николая II еще и повесил над своим дворцом красный флаг. Но к осени 1917 г. Кирилл сполна осознал опасность заигрывания с новой властью и сбежал из Петрограда.
Он в 1917 г. перешел пешком замерзший Финский залив, нес на руках свою беременную жену Викторию Федоровну (в девичестве Мелита, принцесса Саксен-Кобург-Готекая)у смог уйти от гнавшихся за ними большевистских разъездов. В эмиграции он жил в Финляндии, потом — во Франции, где в Париже самозванно провозгласил себя (1922) «Блюстителем престола» и самозванно принял (1924) титул «Главы Императорского Дома Романовых», стал именоваться «Император Всероссийский Кирилл I». Самозваный «манифест 1924» великий князь Кирилл Владимирович издал при живой вдовствовавшей императрице Марии Федоровне, при ней и без советов с ней назвал себя императором Кириллом I. Было бы умнее и грамотнее даровать Марии Федоровне титул Августейшей Место- блюстительницы Российского престола. Мария Федоровна была неприятно удивлена и возмущена самозваным титу- лотворчеством Кирилла Владимировича, всего лишь одного из великих князей. Многие русские эмигранты осудили эти самозваные действия Кирилла, тем более что он был женат на своей двоюродной сестре, разведенной женщине (он отбил жену у брата императрицы Александры Федоровны — у Великого Герцога Эрнста Гессен-Дармштадтского). Но многие эмигранты все-таки восприняли Кирилла как Главу Императорского Дома. Российской империи уже не существовало, а в эмиграции великие князья и их потомки зачем-то боролись за громкий титул. Кирилл Владимирович умер на родине жены в Кобурге (Германия). В 1995 г. Прах этой великокняжеской четы перенесли в Великокняжескую усыпальницу Петропавловского собора. Знающим людям до сих пор неясно, зачем прах изменника Кирилла и его расчетливой жены перенесли в Великокняжескую усыпальницу, где хоронили только достойных членов Императорской фамилии, радевших за ее укрепление и продолжение, а еще потому, что Кирилл на самом деле был всего лишь четвертым по очереди наследования престола и абсолютно без всякого права самозванно возложил на себя титул «Глава Императорского Дома Романовых».
У Кирилла Владимировича и его жены были две дочери и сын Владимир (1917—1992), самозванно провозгласивший себя (1938) после кончины своего отца Главой Дома Романовых или Главой Российского Императорского Дома, что было делом сомнительным. Кирилл при жизни даровал ему титул «наследника-щсаревича и великого князя». Владимир Кириллович оставил за собой титул «Глава Императорского Дома». Поскольку в эмиграции большинство членов Императорского Дома старались просто выжить и не вдавались в споры о династических титулах, то просто «де-факто» приняли, скорее даже смирились с самозваным титулотворчеством Кирилла Владимировича и его сына.
В 1948 г. «великий князь» Владимир Кириллович тайно женился на грузинской княжне Аеониде Георгиевне Багратион-Мухранской (род. в 1914 г.) в греческой церкви в Швейцарии. До этого Леонида Георгиевна была гражданским браком замужем за американцем Самнером Кирби, через год с ним разошлась, имея от него дочь Елену Кирби. Еврейский коммерсант Кирби был родственником банкира Янкеля Шиффа, в ощутимой мере на его деньги делались русские революции. Мать Леониды Георгиевны — урожденная Елена Золотницкая — была еврейкой из Тифлиса, ставшей в замужестве Багратион-Мухранской (по Болотину Л., с. 161).
