Древние города /Месопотамии существуют сегодня лишь в нашем воображении, в виде графических изображений, чертежей и черно-белых фотографий с макетов, воссозданных учеными на основе археологических данных и описаний древних путешественников. Эти единичные фотографии, выполненные с нереальной для восприятия точки зрения, дают самое общее представление, которое в действительности складывается как сумма впечатлений повседневного опыта, «как образ, постепенно создаваемый при помощи зрительной памяти.
Собственно моделирование восприятия конкретной архитектурно-пространственной среды может быть проведено на основе выполненных в определенном масштабе макетов реконструкции,, путем непосредственных наблюдений на макетах, фотографирования и зарисовок с помощью зеркальных перископов, наблюдений с помощью телевизионных установок и других средств, приближающих условия восприятия к натурным. При создании макетов, приближенных к реальным условиям, наполненных краска1ми и, в нашем воображении, звуками и движением, кроме точных археологических данных, «важное значение имеют такие исторические материалы, как свидетельства современников,—выполненные ими описания, зарисовки и записи.
Археологические данные позволили восстановить принципиальную планировку и объемное «решение застройки знаменитой столицы Месопотамии — Вавилона. Город четырехугольной формы имел площадь около 10 кв. км. Стены имели высоту 30 м, на них через каждые 20 м располагались прямоугольные боевые башни. «Главные городские ворота (ворота богини Иштар) лежали на дороге процессий, идущей с севера к центру города и священному участку с зиккуратом. Священный участок занимал площадь около 30 га. Согласно одному и«з вариантов реконструкции, нижний ярус основания зиккурата имел размеры в «плане 91,5×91,б м и «высоту «33 м, высота второго яруса составляла 18 м, третьего, четвертого, пятого и шестого яруса по б м, высота святилища храма («на шестом ярусе) 15 м. Над святилищем могла помещаться небольшая в форме параллелепипеда вышка высотой 6 «м и, возмож«но, какие-то атрибуты божества. Общая высота башни составляла 90—96 м. С юго-восточной стороны башни располагались три лестницы шириной более 9 м, центральная лестница имела длину 60 м.
Жилые дома были, видимо, одноэтажньими, с плоской крышей-террасой, а иногда с небольшим купольным перекрытием из кирпича. Во дворах и на крышах разводились цветники и сады. В городе было много деревьев, дающих желанную тень.
К числу немногих дошедших до нас литературных источников относятся описания Вавилона, данные древнегреческим историком и путешественником Геродотом. Он видел свежие руины частично восстановленного в то время Вавилона, слышал рассказы очевидцев и оставил нам следующее описание города. «Город стоит в обширной (равнине и представляет собой точный квадрат со стороной в 120 фарлонгов так что весь город составляет 4)80 фарлонгов (по периметру). Нет другого города, который приближался бы к нему по размерам. Он окружен широким и глубоким рвом, наполненным водой, за которым возвышается стена в 50 царских локтей по ширине и 200 футов в высоту1 2… Внешние стены являются главными оборонительными сооружениями города. Имеется, однако, внутренняя стена меньшей толщины, чем первая, но столь же прочная. В центре каждого подразделения города расположена крепость. В одной стоял дворец царей, окруженный стеной величайшей прочности и огромного размера; в другой был священный участок культа Юпитера — квадратное замкнутое пространство с размером стороны квадрата в два фарлонга, с воротами, литыми из бронзы, которые также существовали в мое время. В середине священного участка была башня сплошной кирпичной кладки, имевшая размеры один фарлонг в длину и один фарлонг в ширину. На ней возвышалась вторая башня и на второй — третья, и так далее до восьми. Подъем на вершину осуществшялся снаружи по проходу, который охватывает кругом башни. На половине пути наверх устроено место отдыха с сиденьями… На самой верхней башне имеется большой храм…, где когда-то было большое ложе, на котором бог, как полагают, встречался со жрицей, и у края ложа стоял стол из золота».
Нетрудно заметить, что археологические данные отличаются от показаний Геродота в части конкретных размеров сооружений. Возникает вопрос, какую пользу могут принести подобные описания, содержащие значительно преувеличенные данные о размерах сооружений (особенно это касается городов (Месопотамии)
Точные данные археологических измерений являются основой в реконструкции конкретных сооружений древней архитектуры, но их оказывается недостаточно для того, чтобы вдохнуть в архитектуру жизнь. Одним из критериев «точности» наших представлений должна 1быть етенень приближения их к представлениям тех, кто создал эту архитектуру и жил в той среде, которую мы пытаемся восстановить. «Вряд ли можно обвинить Геродота и Страбона в сознательном преувеличении размеров, так как эти выдающиеся путешественники и ученые доказали свою объективность в описании многих городов, — пишет А. В. Вунин.— Очевидно, что они принимали на веру сообщения местных жителей, с одной стороны, и доверялись непосредственным зрительным впечатлениям, с другой стороны. А Вавилон мог -создать впечатление гигантского города, так как его застройка была полна контрастами—теми острыми сочетаниями разнообразных форм и размеров, которые создают масштабную композицию и превращают малое в большое, а большое в подавляющее колоссальное» [98].
Американский историк Л. Мамфорд также считает описания Геродота ценными для архитектурной науки, отмечая, что древнегреческий историк мот видеть уже разрушенный город, но «он был достаточно близок к тому, -чтобы передать нам последнее дыхание жизни — нечто такое, что едва ли могут содержать богатейшие археологические находки» [ilOl].
Таким образом, описания очевидцев служат экспериментальными данными для теории композиции. Одна из ее задач заключается в том, чтобы, -сопоставив феноменологические описания, данные истории и археологии, выявить профессиональные композиционные приемы, которые в данном случае позволили зодчим создать масштабные композиции и превратить при этом «малое в большое, а большое-в подавляюще колоюсально-е». Пользуясь таким случаем, рассмотрим один из композиционных приемов, возникших в древности,—прием, который -В. Гропиус охарактеризовал понятием «оптические иллюзии».