Смешно было бы думать, что в этих и подобных этим местам своего трактата Альберти устанавливал своего рода шкалу «достоинства», вплоть до того, что «достоинство» храма больше «достоинства» базилики на одну восьмую. Настоящая dignitas достигается в результате синтетического объединения всех средств художественной выразительности, является неустранимым свойством самого архитектурного образа. Dignitas, по Альберти, есть дело ingenium, то есть творческой силы художника.
Поэтому наилучшим путем, ведущим к пониманию существа dignitas, у Альберти будет сопоставление двух типов сооружений, родственных друг другу и вместе с тем отличающихся, по взглядам Альберти, степенью своего «достоинства», — сопоставление храма и базилики.
Правда, базилика Альберти — не следует этого забывать — в своей основе «языческая», то есть здание, куда «сходились правители вершить суд». Таким образом, на первый взгляд, сравнение храма и базилики затруднено различием их функциональной природы. Однако внимательное изучение равенских и римских христианских базилик не прошло для Альберти даром, и он не мог вполне отрешиться от позднейших, послеримских представлений о базилике как сооружении культовом, — представлений, господствовавших и в архитектурной практике его времени. Вот почему он трижды возвращался к вопросу о возможности использовать базилику для богослужения, давая утвердительный ответ на этот вопрос и призывая, что базилика до известной степени «причастна природе храма ».
Нельзя забывать и другого различия базилики и храма: базилика по своей природе, как бы ни решался вопрос о ее культовом характере, оставалась для Альберти ambulatio, то есть сооружением продольного типа, рассчитанным на движение человека. Наоборот, говоря о храме, Альберти, по существу имел в виду сооружение центрическое, как бы ни была богата книга, посвященная храмам, выдержками из Витрувия, положившего в основу своей теории храмов греческий периптер. Это видно уже из одного того, что Альберти начинает свой анализ храмов и их плана с утверждения, что «природу более всего радует круглое», и далее рассматривает правильные многоугольники, вписанные в круг. Что же касается храмов с соотношением сторон 3:2,4:Зи2:1,тоо них Альберти упоминает как о традиции «предков», не определяя ближе своего к ней отношения.
И все-таки, несмотря на все указанные различия, лучше всего выбрать для сравнения именно базилику и храм, поскольку Альберти сам, сознавая различия, энергично подчеркивал близость храма и базилики. Разумеется, целый ряд особенностей базилики объясняется у Альберти из ее функционального назначения. Но это не снимает вопроса о выразительном характере их. Так, например, базилика «из-за большого скопления шумных спорщиков и из-за необходимости просматривать и подписывать документы должна иметь как можно больше входов и должна быть возможно ярче освещена отверстиями». В этом Альберти усматривает одно из отличий ее от храмов. Но эта функциональная особенность придает ей и свой характер, создает различие в dignitas. В самом деле, о храме мы читаем: «Отверстия окон храмов должна быть умеренной величины и расположены высоко, откуда ничего не увидишь, кроме неба, чтобы ни те, кто священнодействует, ни те, кто молятся, ничем не отвлеклись от божественного. Трепет, который возникает в сумраке, по своей природе увеличивает в душах благоговение, и сумрачное по большей части сочетается с величием. К тому же огни, которые должны быть в храмах, — ведь нет ничего божественнее для благолепия при богослужении — при чрезмерном свете бледнеют. Поэтому, конечно, древние чаще всего довольствовались одним лишь отверстием двери, но мне нравится, когда вход в храм будет совершенно светлый и внутренний неф отнюдь не будет печальным». Таким образом, как бы ни объяснялось происхождение различной степени освещенности в храме и базилике, оно уже само по себе создает различие в dignitas.
Точно так же далее Альберти объясняет происхождение боковых нефов базилики тем, что «первоначального помещения было недостаточно». Альберти не говорит в трактате о выразительной функции этих нефов.
Но из письма Альберти к Лодовико Гонзага по поводу проекта Сайт Андреа в Мантуе видно, что для храмов Альберти требовал, наоборот, единого неразгороженного пространства, круглого или вытянутого в длину, такого, где отовсюду можно видеть главный алтарь.34 Критикуя проект архитектора Манетти, не отвечавший этому требованию, и посылая свой, Альберти писал: «Это будет более просторно, более долговечно, более достойно, более радостно».35 Таким образом и в освещенности базилики, и в делении ее на нефы Альберти ощущал совершенно отчетливо их выразительные свойства, степень выражаемой ими dignitas.
Далее, в базилике в отличие от храмов Альберти считал «уместными» колонны с арками, хотя допустимы и колоннады архитравные. В этой связи следует вспомнить его требование, уже не раз приводившееся нами : у наиболее знатных граждан портик должен быть с архитравом, а у людей среднего достатка — с арками. В основе опять — выразительный характер обеих конструкций, так как для Альберти сочетание четырехугольных в плане пят арки и круглых колонн порождает впечатление меньшей устойчивости, а следовательно, меньшей солидности, долговечности, незыблемости. Далее следует уже отмечавшиеся ранее черты, связанные также с впечатлением долговечности и строгости: бронзовые двери в храмах, двери из кипариса или кедра с бронзовыми шишками в базиликах. Наконец, сюда же относятся более абстрактная и строгая отделка сводов в храме и более свободная — потолков базилики: в храме — геометрические фигуры, в базилике — растительная орнаментация.
Ко всему этому добавим те две особенности, в связи с которыми Альберти прямо говорил о dignitas. Одна уже была указана: стилобат базилики ниже стилобата храма — на одну восьмую, «в этом она из почтения уступает более достойному». Другая особенность — разница в ордере: «Самые же колоннады никогда не будут иметь той строгости, которую они имеют в храме. Потому мы, особенно если мы пользуемся колоннадой с архитравом, поступаем так: в случае коринфских колонн следует отнять от их толщины одну двенадцатую часть, в случае ионических — одну десятую, а если будет дорическая, то одну девятую. Во всем прочем, в отношении капителей, архитрава, фриза и карниза и тому подобного, они сходны с храмами».
Словом, на этом примере мы могли убедиться, что dignitas выражается у Альберти всеми средствами архитектуры, подчиняясь не мертвому схематическому регламенту, а живому художественному образу. И в отношении богатства содержания, и в отношении точности его проработки мы далеко ушли от Витрувия с его учением о соответствии трех ордеров трем видам божеств.
