Принадлежит к числу стилистических признаков, которые кладут окончательный водораздел между рома- никой и готикой. В фасаде Ланского собора эта структура еще полностью отсутствует. Там беспрестанно повторяются в больших и малых масштабах арки и треугольные фронтоны, но дробления единой формы на меньшие не происходит. После же Парижского фасада и Шартрского собора такая структура стала непременным компонентом каждого готического церковного здания, и не только во Франции, но и во всей Европе.
Новым для ранней готики мотивом, не встречавшимся ни в церкви Сен- Дени, ни в Санлисском и Ланском соборах, явилась на фасаде Парижского собора и «галерея королей». Справедливости ради следует сказать, что сам по себе мотив ряда фигур в нишах имел за собой основательную традицию в романском искусстве. Наиболее характерным примером может служить фасад церкви Нотр-Дам-ля-Гранд в Пуатье, весь заполненный рядами ниш со стоящими в них фигурами. Таким же образом, хотя уже в готической стилистике, декорированы фасады английских соборов XIII века — в Уэлсе, Солсбери, Личфилде. По мнению некоторых исследователей,20 этот мотив был заимствован английскими архитекторами именно из Пуату, что вполне возможно, так как в середине XII века, в результате брака Альеноры Аквитанской с Генрихом II, Пуату и Аквитания вошли в состав английских владений.
В отличие от французских романских и английских готических фасадов, равномерно расчлененных рядами ниш с фигурами, в Парижском фасаде есть только один такой ряд, но значение его очень велико: он дисциплинирует композиционную систему фасада, давая прочный постамент розе и оконным проемам среднего яруса; кроме того, он обогащает фасадную стену пластически и расширяет иконографическую программу фасадной скульптуры, добавляя к портальному скульптурному ансамблю еще 28 статуй ветхозаветных «предков Христа».
Благодаря двум новым элементам, введенным в фасадную композицию Парижского собора — «галерее королей» и сдвоенным проемам среднего яруса, она становится гораздо более разнообразной по формам, чем композиция фасада Ланского собора. Недаром оба эти элемента были использованы несколько десятилетий спустя зодчими высокой готики в фасадах Реймсского и Амьенского соборов.
Целостность образа парижского соборного фасада обеспечивается также единообразием графической и пластической трактовки его компонентов. Так, склоны стрельчатых арок порталов и оконных проемов среднего яруса имеют сходные округлые очертания. Единообразно трактованы и переходы от плоскостей к проемам. Если в фасаде Ланского собора проемы, с беспощадной категоричностью врезанные в стену, стремительно уходят в темную глубину, а в то же время фасад агрессивно вторгается во внешнее пространство портиками и табернаклями башен, то в парижском фасаде все формы более тяготеют к плоскости. Архитектор последовательно сглаживает контрасты между плоскостями, проемами и впадинами. Откосы порталов отлоги, как и откосы проемов в среднем ярусе, которые к тому же снабжены несколькими тончайшими колонками, в то время как все арки многократно обведены тонкими профилями, так что стена в этих зонах выглядит слоистой, нюансы легкой светотени маскируют ее толщину и тяжесть.
Формы башен парижского фасада сходны с ланскими. Но парижские башни лишены наступательной силы ланских башен. Хотя их углы, как и там, срезаны, они не загружены табернаклями, а деликатно декорированы плоскими нишами с небольшими треугольными фронтончиками наверху, в соответствии с пластической трактовкой фасадной стены.
Плавность перехода от плоскости к проему, впадине или выступу обеспечивают в парижском фасаде и совсем мелкие украшения. В среднем ярусе окружность розы, а также арки и профили всех проемов усеяны с внутренней стороны маленькими краббами, а вдоль карнизов тянутся цветочные орнаменты. В Ланском фасаде тоже есть декор такого типа, но его четкий, чеканный рельеф лишь подчеркивает там резкость архитектурных линий. В парижском фасаде орнаменты так малы, что почти не видны на расстоянии, но они придают контурам легкую вибрацию, смягчая их. Ощущение трепета, дыхания жизни фасадной стены возникает и благодаря маленьким трифоли- евым арочкам, обрамляющим головы «королей» в «галерее»; такие же ароч- ки завершают каждый лепесток розы в ее внутреннем и внешнем кругах.
Число 3 доминирует в структуре фасада. Оно с очевидностью определяет его архитектонику, вертикальные и горизонтальные членения стены, оно обнаруживает себя в зоне порталов среднего яруса и почти незримо, мистически присутствует в трифолиевых арочках. Это число было избрано архитектором и для построения изящной декоративной фигуры — трилистника,
— 234 —
или, скорее, трех сцепленных слегка разомкнутых колец, выведенных на плоскости фасада низким рельефом. Крошечные краббы, украшающие окружности этих тонких колец изнутри, уподобляют их цветочным венкам. Такая фигура четырежды повторяется в среднем ярусе. Создав этот уникальный для готики мотив, парижский архитектор внес в свое творение ноту личного артистизма, которая удачно довершает впечатление продуманной гармонии, производимое фасадом Парижского собора.
В образе фасада Ланского собора запечатлен эпохальный момент титанического столкновения старого и нового, разрушения романской композиционной системы и построения из ее обломков новой, готической композиции. Парижский фасад также принадлежит раннему этапу готики. Об этом свидетельствуют его приземистые, в сравнении с фасадами высокой готики, пропорции, массивность стены и большие участки гладких плоскостей. Но для парижского архитектора момент катаклизма был уже позади. В наборе архитектурных форм, в самом их характере, в порядке их расположения и в их согласовании друг с другом он с программной последовательностью и методичностью воплотил концепцию готического соборного фасада. Поэтому так органично сочетаются приземистые архитектурные формы двух нижних ярусов с вертикализмом башенных проемов и верхней сквозной аркады, выполненных уже в эпоху высокой готики.
