Некоторые западноевропейские исследователи, писавшие об архитектурной эстетике Альберти, в особенности Бен и Флемминг, искали у Альберти строго выдержанную эстетическую терминологию, пытаясь вычитать из трактата стройную школьную систему отвлеченных категорий. В этом их коренная ошибка.1 Правда, Альберти пользовался множеством слов для передачи различных оттенков понятия прекрасного. Но все эти слова — не однозначные научные тер- миныу применяемые в качестве стандартных формул. Существо в том, что Альберти не только писал, но и мыслил на латинском языке. Как вдумчивый и тонкий стилист, он глубоко чувствовал то первичное значение каждого слова, которым пользовался. Поэтому затруднение переводчика не только в том, что богатству латинских обозначений ornamentum, pulchrum, decus, venustas, forma соответствуют в русском языке слова одного корня: «украшение», «прекрасное», «красивое», — слова, которые остается лишь разнообразить терминами «изящество» и «изящное».1 2 Дело в тех непередаваемых оттенках и ассоциациях, которые связаны с основными эстетическими терминами Альберти. В utile, utilitas он чувствовал первичное usus, пользование, в отличие от полного обладания. И точно так же ornamentum должно было возбуждать в нем целый ряд иных ассоциаций, отличных от нашего «украшения».
Мы нередко склонны мыслить украшение как нечто случайное, извне привходящее, как то, что может быть удалено подобно декорации или гриму.
Латинское огпаге9
однако, вовсе не означает «украшать» в таком именно смысле. Ornare значит вообще снабжать, наделять; в близком к этому значении в древней Руси говорили, например, о «городовом наряде», то есть об артиллерии крепостных стен и башен. Такой «наряд» вовсе не являлся нарядной внешностью, а существенной принадлежностью крепости; мы до сих пор говорим: «снаряжать», «снаряжение». Поэтому когда в латинском тексте Альберти мы читаем, что в театре с наружной стороны делаются ornamenta columnarum, то эти слова значат не только «украшения колонн или «украшения в виде колонн» в смысле внешнего наряда, а вообще нечто, чем наделяется стена, пусть пока мы еще и не знаем, какой цели оно служит.
