Многие интерьеры Сергиевки были очень изящно оформлены в «помпейском стиле», причем были использованы различные варианты и цветовые гаммы росписей. Центральный двухсветный зал дворца, выходивший на северную и на южную стороны и освещавшийся дополнительно верхним светом через небольшой квадратный в плане фонарь, был оформлен в римском стиле, близком мотивам отделок античных терм. Вокруг дворца был разбит регулярный сад с большим фонтаном, напоминавший древнеримские сады. По другую сторону прилегающего к дворцу луга, на краю глубокого оврага, был построен Чайный павильон, представлявший собой окруженную гермами террасу с двумя небольшими комнатами и непременной примыкавшей к ней перголой. С юга луг замыкала церковь Св. Екатерины, спроектированная А.И. Штакеншнейдером в 1843 году — необычно простая прямоугольная, облицованная мрамором постройка, так же восходившая по форме и скупым декоративным деталям к древнегреческим прототипам и щедро дополненная скульптурой. Характерной итальянской приметой в парке Сергиевки был каменный валун в виде головы толстого великана, выглядывавшего из-под земли, подобные монстры можно встретить в ренессансных парках в окрестностях Рима — на вилле д’Эсте в Тиволи, Альдобрандини во Фраскати и, наконец, герцога Орсини в Бомарцо. В овраге был устроен каскад прудов с плотинами и мостами, к которым спускались гранитные лестницы. Как у дворца, так и в овраге были установлены многочисленные статуи, которые так заботливо умножались и повсеместно культивировались императором Николаем Павловичем, членами его семьи и правительственными чиновниками, а также небольшие «семейные» памятники, привезенные герцогом Лейхтенбергским из Германии. В интерьерах дворца находились такие шедевры современной скульптуры, как «Венера» И.П. Витали, «Танцовщицы» А. Кановы и «Геба» Б. Торвальдсена. Сам герцог, будучи президентом Академии художеств, стремился превратить Сергиевку в настоящее «художественное гнездо», так же как и его супруга, вскоре сменившая его на этом посту.
Еще одним оригинальным примером неогреческого стиля может служить перестройка главного дома в усадьбе Графская Славянка близ Петербурга графини Юлии Самойловой — знаменитой модели великого Карла Брюллова, выполненная его братом — Александром Брюлловым. Находясь за границей, графиня решила переделать свой усадебный дом, поскольку он совсем обветшал. В 1831 году дом был перестроен. Использовав старый объем традиционного господского дома, зодчий придал ему ярко выраженный неогреческий характер. Боковые ризалиты здания, выходившие в парк, он преобразовал в граненые выступы-башни (в интерьере — восьмиугольные). Первый ярус башен однозначно адресовал память просвещенного зрителя к знаменитой Башне Ветров на Римской агоре в Афинах с крупными и выразительными рельефными аллегорическими изображениями летящих ветров на каждой из граней. В начале XIX века этот античный памятник как раз был освобожден от поздних наслоений и предстал в первозданной красоте. Правда, судя по авторскому проекту фасада на гранях предполагалось поместить не ветры, которые изображались в виде юношей, мужчин или старцев, а летящих муз, более корреспондирующихся с неординарной личностью графини, покровительствовавшей искусствам. Завершающий ярус башен представлял собой изящные застекленные бельведеры, адресующие нас к другой афинской достопримечательности — памятнику Лисикрата: аналогична конструкция, ордер колонн, очень похожа крыша, украшенная антефиксами и увенчанная пышным акротерием. Об отделке парадных интерьеров судить трудно, поскольку здание находится в руинах, а проектные материалы не сохранились.
Этот короткий обзор построек в неогреческом, римском и помпейском стилях с очевидностью показывает проникновение в архитектуру явных эклектических тенденций. Об этом свидетельствуют и внешнее разнообразие приемов и форм и соединение стилей в рамках одной постройки. Коснемся теперь еще одного стиля, тесно связанного с европейской античностью — египетского, вызывавшего устойчивый интерес у русской публики.
