Венецианская «Бархатная книга знатных семей» причисляет к четырем самым древним, так называемым «евангелическим» (по числу четырех евангелистов) родам — это Джустиниан, Корнаро, Брагадин и Бембо. Иными словами, семья Корнаро — одна из четырех семей-основатель- ниц Венеции как города. Они патриции в самом прямом и древнеримском смысле слова patritius, которое идет от pater, отец (отечества): титул этот в Древнем Риме принадлежал только потомкам тех, кто некогда основал Вечный город.
В истории этой семьи не счесть сенаторов, посланников ко всевозможным державам (дипломатом является и ныне здравствующий Маркус Корнаро), адмиралов победоносного венецианского флота, военачальников; в их роду — девять кардиналов Священной Римской церкви, один патриарх Константинопольский и один Венецианский, а также епископы (род традиционно был очень привержен Святому Престолу) и прокураторы; были даже писатели. И все меценатствовали (в частности, Бернини ваяет «Экстаз Святой Терезы» для капеллы семьи Корнаро в Риме). Они породнены с некоторыми правящими династиями и с византийским императорским домом. В многотомной «Энциклопедии знаменитых итальянцев» о Корнаро — десятки страниц. О многих из них написаны монографии.
Эти люди в силу знатности их дома и заслуг перед историей были на запредельной высоте аристократической иерархии. Их почитали уже за одну древность рода, за один звук их имени, в силу чего к ним всегда прислушивались. Им удалось четырежды занимать дожеский престол (тем же Брагадинам — ни разу), и еще три дамы из рода Корнаро были догарессами, супругами дожей. Наиболее прославленный дож Корнаро — Марко (княжил с 1365 по 1368). Ему европейская цивилизация обязана тем, что он, убедив Папу Римского Урбана V снять эмбарго на торговлю с неверными, тем самым установил позитивный контакт с арабским миром (что привело к прогрессу в математике, философии, медицине и т.п.). Корнаро принял активное участие в предотвращении заговора дожа Марино Фальера, пытавшегося совершить цезаристский переворот, и тем самым спас республиканские устои государства. Кроме этого, он воевал с Египтом, завершил завоевание Крита и утвердил проект главного фасада Дворца дожей.
Помимо дожей, эта семья дала истории одну королеву: речь идет о знаменитой Катерине (правнучка упомянутого дожа, 1454-1510). Она была выдана замуж за короля Кипра (и, формально, Армении и Иерусалима) Иакова II Лузиньяна, последнего из легендарных крестоносных Лу- зиньянов, и таким образом стала королевой. Вслед за тем венецианские власти, после подозрительно ранней смерти короля и наследника, энергично провернули головокружительную аферу по присоединению Кипра к венецианским владениям.
И дож Марко в своей мантии, и королева Катерина присутствуют на вилле в обличье статуй, которыми украшен главный зал. В нише налево, в адмиральских доспехах, мессер Джорджо Корнаро, тот самый, кто в 1551 году заказал свою виллу Палладио. Он активно участвовал в спасении Европы от турецкой экспансии, снарядив на свои средства целую боевую галеру для сражения при Лепанто, решившего судьбу европейской цивилизации (на что ему, кстати, пришлось потратить средств не меньше, чем на строительство виллы).
Кроме них, сей пантеон украшают собой еще трое Корнаро. Некто в сенаторском облачении с широченными длинными рукавами — это дипломат и государственный инквизитор Марко, женой его была дочь византийского императора Иоанна Великого IV Комнина от грузинской княжны Багратиони, а его дочерью — будущая королева Кипра, Катерина. С мечом и булавой — брат королевы Катерины, именно он убедил сестру великодушно отдать Кипр родному городу, а не оставлять во владение себе и семье. Третий — военачальник, герой войн против Милана. Почему именно он удостоен чести здесь фигурировать — теперь неясно (какая-то семейная тайна?).
Помимо них приятно было бы увидеть здесь еще одну женщину из рода Корнаро, Элену (1646-1684), прославленную тем, что она стала первой женщиной в истории Европы, окончившей университет после неимоверно сложного публичного диспута по философии. Ей даже собирались дать кафедру, но епископ Падуанский тому решительно воспротивился, сославшись на слова апостола Павла «жена да не учит!» (mulieres non docent). Это было в 1678 году. Элена, по мнению современников, была самой необыкновенной женщиной их времени. Она умела сочетать интерес к точным наукам (математика и астрономия школы Галилея) со склонностью к философии и литературе (автор нескольких сочинений самого разнообразного толка). Элена Корнаро была энциклопедически образована (помимо современных, знала три древних языка: латынь, греческий и древнееврейский), очень умна и красива. Любила петь, аккомпанируя себе на клавикордах (впрочем, играла еще на трех инструментах). Подобно принцессе Турандот у Гоцци, она в 11 лет сама себе дала обет безбрачия и потом отклоняла предложения руки и сердца многих, как она бы отшутилась, князей мира сего. Элена прожила очень короткую жизнь, но запомнилась надолго. Современники-интеллектуалы стремились удостоиться ее беседы и отзывались о ней с восхищением (одного из них больше всего изумляло отсутствие в ней тщеславия). Под конец жизни Элена стала монахиней-бенедиктинкой, посвятив себя помощи бедным.
