История архитектуры достаточно многосторонне осветила истоки современной творческой направленности, характеризующейся произошедшим на рубеже ХIХ и ХХ вв. поворотом к миру новых знаний и новых форм. Тем не менее, ход развития теории и практики «современной архитектуры» выявил необходимость углубиться в историю еще на одно столетие, обратиться к рубежу XVIII–XIX вв.
Сегодня многие исследователи сходятся во мнении, что именно в этот период начали формироваться определяющие черты, характерные для «современного» мироощущения, «с 1800 года началось наше время». Эта эпоха перехода от рационализма и классицизма времени Просвещения к стилистическому дуализму, а затем к «многостилью» содержит в себе глубокие корни сегодняшней системы архитектурных ценностей.
Сформулированные в архитектурной теории вопросы о социальной роли зодчества, принципах стилеобразования и роли функционального назначения здания, применяемых материалов и технических средств сохранили свою актуальность и в наши дни. Осознание «начала новой эпохи» на рубеже XVIII– XIX вв. проявилось в принципиальном переломе во взглядах на типологию художественного творчества (в том числе зодчества).
Этот перелом был основан на решительной оппозиции романтического искусства классицистическому и характеризовался разрывом с традиционными моделями и формами мышления. Под влиянием идей Великой французской революции 1789– 1793 гг. свобода личности, независимость народов, героика национально-освободительного движения стали новыми содержательными основами художественного творчества.
Изменились классовые отношения. Напластования старых нерешенных проблем и формирующихся новых противоречий определили сложную как социальную, так и культурную обстановку, выразившись в различных явлениях и художественных устремлениях. Творческие дискуссии нередко становились элементами социальной или политической борьбы, манифестами определенных социальных программ.
С другой стороны, проявилось стремление освободить искусство от общественных отношений. Тезис «искусство для искусства», подготовленный философией И. Канта и И.Г. Фихте, был сформулирован Б.-А. Констаном в «Дневнике» 1814 г., а широкое распространение течение получил с 30-х гг. ХIХ в.
Результаты революции были не единственной социальной предпосылкой изменений в архитектуре. Важную роль сыграла промышленная революция, начавшаяся в Англии в 60-х гг. ХVIII в. и к тридцатым годам следующего столетия распространившаяся на всем европейском континенте. Возросла зависимость архитектора от материальных и идейных результатов технического прогресса.
Принятие, отрицание или компромисс с ними предопределяли его творческую направленность. В первом случае, когда архитектор с энтузиазмом приветствовал перемены, он становился проводником новых, прогрессивных технических и функциональных теорий. Его сооружение зачастую являлось важным шагом на пути технического прогресса.
Отрицание результатов промышленной революции в теории архитектуры вызвало появление символического языка, выражающего философские, эстетические взгляды эпохи или личную позицию автора, проявившись в попытках создать «значимую форму». Компромисс с результатами промышленной революции означал одновременно и компромисс между традицией и новыми техническими достижениями.
В этом случае у архитектора отсутствовали новаторские амбиции, а предметом его заботы являлась взаимосвязь функции, конструкции и материала, формообразующим фактором становилась «целесообразность». Промышленная революция, возникновение машин и фабрик, появление искусственных материалов и новых конструкций заставили человека перейти от «жизни и хозяйствования в природе» к созданию искусственной среды, не связанной с природой или подчиняющей ее себе.
Примером такой среды явилась фабрика, где человеческий разум, вооруженный достижениями техники, стал «естественным орудием» преобразований. В этой связи расширилось поле деятельности архитектора. Ранее зодчий занимался созданием жилых и культовых сооружений, которые служили убежищем или «подтверждением общественного ранга». Ныне же «он преобразовывал всю поверхность Земли там, где ее можно купить» 2. Роль творца существенно возросла.
Архитектор, по мнению Е.А. Борисовой, «не только создавал продуманную до мельчайших деталей жизненную среду, но и предопределял… образ жизни и рисунок поведения в данной среде». В результате зодчество превратилось в «модель ситуации человека в данной среде», «объективизацию идеи данного времени» и «материальное и идейное выражение психологического и общественного положения творца».
Архитектура, существуя отныне в рыночном обществе, не могла не стать товаром. Умберто Эко подчеркивал, что зодчество подчинилось рыночным условиям больше, чем другие области художественной деятельности в той самой степени, что и продукты массовой культуры. Исследователь выделил ряд точек соприкосновения между процессом формирования массовой культуры и теорией и практикой современной архитектуры.
Следуя его позиции, можно утверждать, что оба явления сформировались в одно время, вызваны одинаковыми процессами индустриализации и урбанизации. Они являются результатом процесса демократизации общества, уничтожения традиционных социальных форм, разрыва связи «творец – потребитель». В результате возник механизированный процесс создания крупных масс и унифицированных форм, что стало основой возникновения массовой анонимной архитектуры ХХ в.
Ее социально-культурными предпосылками явилась смена эпистемы («эпитемологический порог») рубежа XVIII–XIX вв., которому были свойственны:
изменения условий жизни, связанные с промышленной революцией и реакцией на нее;
идеологические, социальные перемены, формирование и развитие исторического мышления;
изменение заказчика и потребителя произведений архитектуры, превращение ее в товар;
возникшее недовольство художественным состоянием эпохи и осознание необходимости обновления «языка» архитектуры, поиски «нового стиля».
