Способы пластической обработки поверхностей стен и создания силуэта зданий, форма элементов и деталей в совокупности с пространственными и объемными построениями составляют стиль петровской эпохи и позволяют отличить постройки этого времени в застройке Москвы, Петербурга и других русских городов.
Пластические средства одинаковы для зданий всех назначений, количество пластики зависит от степени репрезентативности постройки.
Для этого периода характерна плоскостная трактовка пластического убора объемов, особенно в Петербурге, где моделировка стены носит почти графический характер, настолько невысок рельеф выступов и впадин. Это обусловлено конструкцией стены — кирпичной (тем более мазанковой): ее рельеф исполняют в ходе кладки, и сильных выносов карнизов или пилястр избегают. Кирпичную стену нужно штукатурить; это позволяло обогатить пластику профилировкой, вводить лепные детали, одновременно обусловливая специфическую мягкую, лепную прорисовку декора зданий.
Штукатурка в свою очередь требовала покраски. На этом пути формируется характерная для всего последующего времени многоцветность архитектуры, сближающая ее с зодчеством XVII в. Предпочитали активные красные, зеленые, синие тона; разнообразие колеров делало многоцветным город в целом. На интенсивном фоне стены выделялись белые архитектурные детали, что было целесообразно при неярком, часто бестеневом освещении, особенно в Петербурге.
Основное средство пластической обработки — ордер. Любимые ордера — тосканский и композитный в относительно строгом палладианском варианте или в барочных модификациях, как правило же — в наивно-упрощенной трактовке. Ордерный канон еще мало знаком мастерам-строителям, и они по-своему толкуют его, видоизменяя пропорции и состав. Элементы ордера используются для артикуляции (выявления) объемных блоков, ярусов, ризалитов; лопатками или плоскими пилястрами (рустованными или гладкими) старательно подчеркивают углы объемов и места стыков продольных стен с поперечными. Так делали, впрочем, и в XVII в. Пилястры обычно расставлены неравномерно, хотя есть и исключения («Зала славных торжествований» М. Земцова); плоскость стены между ними оживляется неглубокими впадинами — филенками.
Оконные проемы — прямоугольные, с лучковыми перемычками или арочные — обязательно имели обрамление: иногда это строгие по форме архивольты и сандрики, но самое большое распространение получил плоский наличник с характерными расширениями по углам («ушами»).
Вместе с равномерным рядом проемов вертикали пилястр и лопаток образуют сложные ритмы, подчеркнутые креповкой антаблементов; в композиционно важных точках архитектор ставит фронтон или аттик. Формы фронтонов многообразны — от классических треугольных до барочных «разорванных». В прорисовке аттиков часто встречаются волюты; эту яркую, пластически напряженную деталь любили вводить в точки стыков объемов (здание Двенадцати коллегий, люкарны коробовского Адмиралтейства, Петропавловский собор, Меншикова башня).
Очень характерен для этого периода мотив «полукружия»— венчающего фасад полуциркульного (или дугового) выступа, которому следует антаблемент. Иногда оно отвечает расположенному за ним своду (это как бы отзвук древней закомары), иногда это просто декоративный аттик.
Крыши — важнейший элемент композиции. Тяжелые черепичные кровли требовали крутых уклонов. Заимствованная из Франции мансардная крыша с переломом и нарядными окнами- люкарнами хорошо вписалась в семейство традиционных сложных крыш. Охотно делают в петровское время и крыши упругих криволинейных очертаний. Обрез стены украшали балюстрадами, декоративной скульптурой и вазами, башни венчали островерхими шпилями. Таким образом, верхняя часть зданий оказывалась наиболее нарядной и приобретала сложный силуэт — признак, в высшей степени созвучный народному зодчеству.
«Петровское барокко» и индивидуальные (региональные) особенности архитектуры. Перечисленные средства архитектурного языка универсальны для петровского времени. Не озабоченные потребностью «самовыражения», работающие — одновременно или последовательно — над одними и теми же объектами и принципиально пользующиеся «образцами», архитекторы коллективно создавали и совершенствовали профессиональный арсенал. Тем не менее существовали индивидуальные различия и в почерке отдельных мастеров, и в характере региональных школ.
Стиль архитектуры конца XVII — начала XVIII в. часто называют барокко («петровское» или «петербургское» барокко) . Это определение можно принять как условное, подчеркнув глубокое генетическое и феноменологическое отличие петровского стиля от европейского (особенно итальянского) барокко: последнее явилось плодом зрелой культуры, завершающей эпоху Возрождения, и характерно прежде всего сложностью и динамизмом пространственных построений. Восприняв некоторые принципы градостроительства барокко и отчасти его пластические средства, петровская архитектура в целом тесно связана с отечественными традициями.
Сильно ощущается барочное влияние в творчестве И. Зарудного, который начал свой творческий путь на Украине и вынес оттуда присущие польскому и украинскому барокко пышность форм, и в московском зодчестве в целом, уже давно освоившем пластику барокко. В Петербурге «барочную линию» можно связать с именами Н. Микетти и Т. Швертфегера, но в целом «петербургский манир» архитектуры был прост, ясен, спокоен. Скромность петербургской архитектуры иногда соотносят с программным «утилитаризмом» эпохи Петра, но скорее всего это следствие дефицита средств и рабочих рук.
Но влияние барокко не было единственным. Очевидна близость ведущих построек петровской эпохи к классике. Строгая метрика, геометризм, склонность к ордерному канону прослеживается не только в проектах зрелых классицистов — Леблона и Шлютера, но и в творчестве Коробова и Земцова. На этой основе полвека спустя расцветет классицизм.
Только с общим определением «петровская архитектура» можно соотнести стилевые характеристики массовой, часто анонимной застройки Петербурга, Москвы и других городов. Мастера, строившие не столько по проекту, сколько «похоже на проект», вольно трактовали форму. Можно было, например, сделать нечетное число пилястр в центральном портике или на ризалите, поставить пилястру по оси проема нижнего яруса и т. д., что «правила» архитектуры не допускают и что сообщало строениям оттенок провинциализма. Но эта свобода, очень русская по своей сути, сделала петровскую архитектуру самобытной и человечной.
