Для истории же нашего дома этот период важен прежде всего тем, что были сделаны обмеры его плана и части фасада. Перед нами большой особняк вельможи: в первом этаже многочисленные служебные комнаты (их хаотическое расположение как раз наводит на мысль о перестройке дома из более старого здания).
Парадная лестница, помещенная в центре дома, от них совершенно изолирована (только под лестничным маршем есть дверцы в комнаты — вероятно, калориферные, обогревающие зал). Планировка второго этажа традиционная и обдуманная: большой квадратный зал — им начинается анфилада вдоль улицы, на углу она поворачивает и идет вдоль переулка.
На фрагменте фасада видно, что дом был двухэтажным (быть может с антресолями). В первом этаже — лопатки, окна второго этажа имеют наличники с «ушами» и сандриками, а над ними нишки с накладными досками.
Центральный ризалит имел, вероятно, пилястровый портик того же ордера, что и угловые пилястры. Дом кажется на этом чертеже памятником 70-х годов XVIII века (сравни, например, с боковым фасадом дома Я. А. Брюса).
Между 1775 и 1777 годами Долгорукий продал свой дом одному из крупнейших русских полководцев — П. А. Румянцевуд. При Румянцеве был разобран Пречистенский дворец, разобрана и деревянная пристройка к дому, в которой останавливался Салтыков.
Надо думать, к этому времени, когда был сделан неизбежный ремонт, относятся два недатированных и неподписанных плана дома из собрания Музея архитектуры. Основная схема анфилады сохранилась, но парадная лестница перенесена в угол дома.
Вдоль улицы расположен зал (на том же месте, что и при Долгоруком), гостиные, парадная спальня и рядом с ней крошечный угловой кабинетик. Со стороны переулка появился ризалит (сохранившийся поныне), во втором этаже ему ничто не отвечает, вероятно, здесь были устроены балкон и пилястровый портик.
Чертежи можно датировать не позже как 80-ми годами XVIII века, позднее уже не сделали бы ни такого количества криволинейных помещений, ни лестницы с такими изогнутыми ступенями.
Вообще, от рационализма чертежи весьма далеки: планировка мало продумана, количество выгородок огромно и очень многое сделано для чистой геометрии. Были ли планы осуществлены или они представляют собой проекты — неизвестно.
После 1793 года дом перешел к бригадиру Лопухину, а тот около 1797 год продал его за 45 тыс. рублей в казну и под казармы Астраханского гренадерского полка. Но собственно казармы в доме так, вероятно, никогда и не было: историки Астраханского полка о них даже не упоминают, а на одном из планов (1802 г.) о доме сказано: «купленный в казну под казармы».
Так не могли написать, если бы казармы уже поместились в доме. Из переписки о перестройке нашего дома (который отныне станут называть лопухинским) видно, что участок не нравился военному ведомству тем, что вблизи не было места для конюшенного двора и для фуража, а выносить их за пределы Белого города было крайне неудобно.
Третий дом так и не был куплен, а проект перестройки остался, вероятно, на бумаге, и уже к 1804 году дом был передан в казну и переделывался для приема азиатских посланников.
