Верхний элемент оконного наличника с квадратной вставкой и крестиком в завершении; форма ионических капителей внутренних столбов с двумя тугими «свитками» по бокам; характерная форма коринфских капителей; обработка фуста колонок, оформляющих парадный западный вход; мавританская арка в западном дверном проеме, а также отличное качество исполнения резьбы позволяют говорить об аналогиях с московскими храмами нарышкинского стиля. Некоторые из этих памятников принадлежат к придворному кругу: Преображенская надвратная церковь в Новодевичьем монастыре (1687-1688 гг.)89, церкви Воскресения в Кадашах (1687-1695 гг.), Петра и Павла у Яузских ворот (1700-1702 гг.), Ризположения на Донской (1701-1716 гг.), Михаила Архангела в Овчинниках (конец XVII в.). Очевидно, что над резьбой для псковского собора работали первоклассные мастера столичной школы.
В качестве возможного объяснения столичного характера декора можно привести следующие показательные совпадения. С 1691 по 1699 г. псковским воеводой являлся Петр Матвеевич Апраксин, старший брат Федора Матвеевича Апраксина — ближайшего сподвижника Петра I. Именно псковский воевода озаботился построением в Пскове каменной казенной палаты и начал собирать средства на это строительство90. И это именно на него и его поборы жаловался в своей грамоте митрополит Иларион, прося оградить строителей соборной церкви от дополнительных налогов91. Вполне возможно, что после завершения казенной палаты Петр Матвеевич Апраксин принимал участие в завершении строительства Троицкого собора, и по его протекции был заказан резной декор памятника.
Чуть позже, в 1706 г., в подмосковной усадьбе Полтево, принадлежащей его брату Федору Матвеевичу, строится Никольский храм, в декорации которого использованы схожие с псковскими мотивы: верхний элемент входного портала и пятигранное оформление дверного проема. Кстати, этот усадебный памятник сложен из блоков белого камня, что также сближает данный ярусный храм «под звоном» с псковским собором. На фасадах Никольского храма зодчими применяется лучковая форма верхних элементов наличников окон. В Пскове эклектические наличники второго уровня окон используют эту форму в несколько измененном виде. Если предположить, что эклектические декораторы стилизовали оформление наличников под древние образцы, а мастера полтевской церкви каким-то образом связаны с сооружением псковского собора, то возможна реконструкция формы наличников верхнего яруса окон Троицкого храма — с лучковыми верхними элементами.
Но Петр Матвеевич Апраксин не единственный деятель этого времени, через которого митрополит Иларион мог получать новейшие художественные идеи. В 1697-1699 гг. воеводой в Пскове был Кирилл Алексеевич Нарышкин, тоже видный деятель петровской эпохи, к тому же увлеченный архитектурой. Но в церкви в его подмосковной усадьбе Свиблово, кроме незначительных элементов, не находится аналогий декору псковского собора.
Во всяком случае, нарышкинский декор Троицкого собора создавали лучшие столичные резчики. Именно он придает образу монументального городского собора изящество и своеобразную фасадную элегантность — качества не типичные для шестистолпного сооружения. Новые декоративные элементы применяются мастерами псковского собора с большой осторожностью и чувством меры. Они ни в коем случае не довлеют в общей композиционной структуре памятника, но очень тонко и выразительно подчеркивают отдельные ее элементы. Тем не менее, использование нового по стилистике, ордерного по своей сути декора в оформлении Троицкого собора ставит это сооружение в один ряд с другими прогрессивными архитектурными событиями конца XVII в.
Наравне с нарышкинским убранством в псковском соборе впервые создается качественно новое внутреннее пространство, основанное на принципах, отличных от основ строительства по образцу: с изменением пропорциональных соотношений, акцентированной вертикальной доминантой и, как следствие, отказом от рациональной, продуманной гармонии. При всем этом, Троицкий собор сохраняет значительную меру традиционности и консерватизма шестистолпного сооружения, что выражается в использовании устоявшихся типов конструкций и фасадных членений. Соблюдение равновесия между применением новаторских элементов и каноническими тенденциями в конструктивных приемах позволяет наделить традиционный тип шестистолпного собора в Пскове прогрессивными свойствами, не разрушая при этом специфику сложившейся типологии.
Практически одновременно с псковским собором идет строительство другого интересного памятника конца XVII в. — кафедрального Успенского собора в Рязани92. Первый каменный Успенский собор в перенесенной на новое место столице Рязанского княжества, по утверждению М.А. Ильина, был выстроен рязанским князем Олегом Ивановичем не ранее 1382 г. и не позднее 1389 г.; этот храм перестраивался (или строился вновь) в конце XVI в.93. Впоследствии храм подвергался многократным переделкам и поновлениям, а в конце XVII столетия в связи с решением о постройке нового городского Успенского собора был переименован в Христорождественский. Под этим именем древний храм дошел до нас в облике первой половины XIX в., когда был осуществлен последний значительный ремонт здания (1826 г.).
Дело о постройке нового кафедрального собора на другом месте, к югу от старого, теперь Христорождественского собора, началось в 1672 г. еще при рязанском митрополите Иларионе (1657-1674 гг.)94, позже дело продолжили митрополиты Иосиф (1674-1681 гг.) и Павел (1681-1686 гг.), заготовлявшие строительный материал на новый собор. Лишь к середине 1680-х гг. были закончены все подготовительные работы95, и при митрополите Павле строительство было начато: «…Марта 26 дня, 191 года (1683) ту соборную церковь рядились делать каменных дел подмастерья Федор Яковлев сын Шаритин с товарищем и поехали к Москве»96. Закладка храма осуществилась в марте 1684 г. История строительства этого нового рязанского собора, обрушившегося в 1692 г., подробно изложена Г.К. Вагнером в статье, где он публикует и схематическую реконструкцию его плана со словесным описанием здания97. Хотелось бы только подчеркнуть некоторые интересные факты и совпадения. Существует договорная запись на эту постройку, в которой митрополит Павел дает описание того, как он представляет себе будущий собор. Из этого документа и последующих отчетов о процессе строительства можно понять, насколько следующее здание собора, начатое в 1693 г., зависело от композиции храма 1684 г. Обобщая все уже сказанное по этому поводу98, отметим, что в соборе 1693 г. были существенно увеличены размеры четверика, расширена схема декоративного убранства, изменены некоторые композиционные приемы, но сама идея постройки грандиозного программного памятника была сохранена и даже развита. Нельзя не отметить интересное совпадение, заключающееся в том, что главный подрядчик на постройку храма 1684 г. — Федор Шаритин, возможно, был сыном подмастерья каменных дел Якова Шарыпина, составлявшего в 1677 г. смету на строительство Успенского собора в Смоленске99.
Работы по постройке собора 1684 г. велись очень медленно, лишь к 1692 г. в храме сделали своды и начали возводить «шею осмериками». А в апреле 1692 г. почти законченная постройка обрушилась. Е.В. Михайловский предполагает, что со смертью митрополита Павла в 1686 г. произошла смена зодчего, строившего собор 1684 г., и завершал постройку, а следовательно, и был ответственен за ее обрушение не Федор Шаритин, подрядившийся ранее на постройку собора, а другой человек. Новым зодчим, по предположению исследователя, мог в 1686-1687 гг. стать Осип Старцев100. Так или иначе, но торги на строительство собора 1693 г. выиграл Яков Бухвостов, победив участвовавших в них Осипа Старцева и Григория Мазухина.
Итак, по сохранившимся документам, подряд на строительство Успенского собора, дошедшего до наших дней, получил Я. Бухвостов «со товарищи». После разборки предыдущего рухнувшего храма, в мае 1693 г. ими был заложен новый собор. Натурные исследования Е.В. Михайловского, проведенные им во время реставрации собора, и сопоставление их с архивными данными позволили уточнить историю строительства Успенского храма. По новым данным, в 1696 г. снова произошла большая «поруха» в соборе: предположительно, обвалились своды сооружения, после чего был еще раз незначительно изменен проект и своды сведены вновь101. Закончили строительство храма в 1699 г., уже при митрополите Авраамии (1687-1700 гг.), но его отделка длилась еще некоторое время, и освящение нового Успенского собора состоялось в августе 1702 г., при митрополите Стефане (Яворском, 1700-1722 гг.).
В искусствоведческой литературе установилось мнение, что авторство рязанского собора принадлежит Якову Бухвостову, что именно он играл главную роль при выборе тех или иных композиционных форм и конструктивных приемов, то есть был, в современном понимании, архитектором данного сооружения. Однако проблема авторства в древнерусской архитектуре уже неоднократно поднималась и пересматривалась, а параллельно ей вставала другая — проблема заказчика102. На примере широкомасштабного строительства патриарха Никона отлично видно, насколько существенной была роль заказчика архитектурных произведений в практике древнерусского строительства. Современная наука, к сожалению, не располагает достаточным фактическим материалом для того, чтобы проследить творческую эволюцию хотя бы одного из зодчих XVII в., поэтому и об авторе рязанского собора следует говорить достаточно осторожно. В нашем распоряжении есть лишь архивные сведения о том, что Я. Бухвостов был генеральным подрядчиком собора, а непосредственными заказчиками храма 1693 г. являлись рязанские митрополиты — сперва Павел, а после его смерти и практически до завершения строительства — Авраамий. Насколько сказались в архитектуре собора личные вкусы того или иного митрополита Рязанского, сказать трудно.
