Показанный впервые в Меншиковой башне высокий острый шпиль стал не только символом Петербурга, но и родоначальником характерной для северной столицы формы высотных доминант. Деревянные конструкции раннего шпиля были заменены в 1850-е годы на металлические; высота его вместе с крестом-флюгером составила 122,5 м. Зальная композиция интерьера нетипична для русского храмостроения, однако в целом собор восходит к традиционным церквам «кораблем».
Архитектор конца XVII — первой четверти XVIII в. работает, как правило, с простым, имеющим форму параллелепипеда объемом. Он использует его в чистом виде, обогащает прямоугольными в плане ризалитами или комбинирует три-пять объемов равной или разной высоты, покрывая каждый отдельной кровлей с мансардными надстройками. Получались весьма разнообразные композиции, родственные привычному «хоромному строению».
Симметрия планов и объемных построений — обязательное правило этого времени. Осевая симметрия прослеживается уже в московских постройках конца XVII в.— Лефортовском дворце, Сухаревой башне. Простое и мощное средство гармонизации, известное с глубокой древности,— симметрия — обеспечивало ясность восприятия архитектурных объемов и отвечало принципам ансамблевого подхода, принятым для новых городов.
Приведение к симметрии требовало специального выделения центра композиции. По оси здания располагался главный вход с вестибюлем, над ним — самый крупный парадный зал. Центральная часть объема (иногда подчеркнутая ризалитом) становилась, таким образом, его планировочным и смысловым ядром. В особо представительных, важных в градостроительном отношении зданиях (Сухарева башня и Главная аптека в Москве, Адмиралтейство, Госпиталь и Кунсткамера в Петербурге) центр акцентируется башней. Башня Адмиралтейства, например, была создана исключительно в градостроительных целях: внутреннего пространства она не имела.
Центральный объем сооружения, ризалит, просто центральная часть его стены обогащены пластически — здесь сгруппированы портики, аттики, скульптура, сложнее форма окон, наряднее наличники и т. д. В многообъемных композициях к симметрии приведен каждый из объемных блоков; при этом соблюдалась иерархическая соподчиненность частей и целого, благодаря которой сложные построения сохраняют хорошо прочитываемое взглядом зрителя единство.
Несомненное влияние на композиционные приемы петровского времени оказали схемы городских дворцов и вилл А. Палладио, а также опыт известных мастеров французского и немецкого классицизма, представленный в России произведениями Ж.-Б. Леблона и А. Шлютера.
Упорядоченная, регулярная организация архитектурной среды имеет многовековую историю. Восходящая к древнейшим культурам, эта традиция была развита в эллинистической Греции и Риме, обретает новую ценность в Италии эпохи Возрождения и барокко и главенствует в европейском зодчестве XVII—XVIII столетий. Общую идею «порядка», создаваемого регулярными композициями, каждая эпоха наделяет своим содержанием в духе свойственного ей мировоззрения и идеологии. Диапазон этого содержания очень широк: от стремления воплотить в архитектурных формах гармонию мироздания до имперских амбиций и от идей социальной иерархии до культа человеческого разума, постигающего законы природы.
Какая из этих «программ» была созвучна умонастроению и мироощущению современников Петра I, однозначно ответить трудно. Нельзя сбрасывать со счета ни идеологию крепнущего абсолютизма, которая зиждется на концепции иерархического государственного порядка, ни сословное мировоззрение, приемлющее этот порядок без оговорок. Но необходимо помнить и о духовных традициях русской культуры, чтущей гармонию и «порядок» Природы. Ими продиктовано было стремление к композиционному упорядочению формы, воплотившееся в эволюции русского средневекового культового зодчества, и в них же можно усмотреть истоки «регулярности» русской архитектуры петровского и последующих периодов.
