Черты комплексов в целом представляют каноническую структуру католического монастыря средневековой Европы, восходящую к XIII —XIV вв. Интересен сакральный смысл, традиционно закладываемый в сочетание взаимно перпендикулярных осей плана, в квадратную конфигурацию внутреннего двора (клуатра). Подобные дворы были одним из самых распространенных приемов монастырского зодчества в белорусских городах (иезуитский и бернардинский монастыри Витебска, мужской бернардинский и бригитский Гродно, женский и мужской бернардинские Минска, францисканский и доминиканский Пинска, женский бернардинский Слонима и др.).
Выше отмечалось, что число четыре, равное числу сторон квадрата и прямоугольника, почиталось как священное. Кубическое или близкое к нему пространство, заключенное в стенах клуатра, также осмыслялось в качестве устойчивой формы совершенства и постоянства. Различным граням куба придавались значения определенных нравственных категорий. Северная сторона символизировала милосердие и сострадание, южная — изобилие, западная — богатство, восточная — знание. Эти категории осознавались в антагонизме с их противоположностями — соответственно с грехом, бесплодием, нищетой, невежеством. Более того, семантика закладывалась и в развитие пространства условного куба по вертикали: верх жизнь, мир, добро, низ смерть, распри, зло. В средневековье клуатр и весь ансамбль монастыря с садом символом Эдема — рассматривались как идеальная модель мира, совершенное этико-эстетическое пространство, предельно огражденное от окружения — «упорядоченное и украшенное, обжитое и дружественное человеку — в противоположность «тьме внешней» (Евангелие от Матфея, 22, 13), лежащему за стенами хаосу» не наблюдались в обителях белорусских городов.
Принадлежность храма XVII — XVIII вв. к тому или иному католическому ордену либо его униатская конфессиональность в определенной мере обусловливали объемную композицию, главным образом принципы построения силуэта. К ним относились: наличие и число башен, присутствие колокольни, декоративного щипцового завершения, купола на барабане. Причины, очевидно, кроются в следовании установившимся традициям ордена, которые могли носить региональный и интернациональный характер, в цитировании выдающихся и почитаемых архитектурных первообразов. Вероятно, существовали и предписания со стороны Ватикана, касающиеся материально-образной атрибутики того или иного церковного братства, созданного на сюжетно-теологической основе.
Черты храмовых композиций, свойственные тому или иному ордену, могут увязываться с существованием местных архитектурных школ при некоторых монастырях, хотя авторство большинства культовых зданий неизвестно. Кроме преподавания слушателям курсов зодчества архитекторы, входившие в служебный штат монастыря, вероятно, выполняли проекты для самой обители и за ее пределами. Например, при Витебском иезуитском коллегиуме известны архитекторы, работавшие в различные годы, — В. Дягилевич (1694-1695), М. Скоковски (1794 — 1796), профессор архитектуры К. Ангиолини (1786-1801). В Витебске обучали зодчеству и в школе пиарского монастыря, в связи с чем под 1801 г. упоминается преподаватель Савицкий.
В Гродно, Полоцке при всем различии облика имели неизменно повторяющиеся черты: две башни главного фасада большой высоты с четырех- или пятиярусной композицией и купол па барабане над средокрестием. Один из первых иезуитских храмов, Несвижский, как и последующие, обладает барабаном с куполом, однако главный фасад решен в виде высокого щита. Получившая развитие позднейшая схема хорошо корреспондировалась с претензией ордена на главенствующую идейную и художественную роль в облике города, поскольку обеспечивала большое число и ярусность вертикальных акцентов костельного объема, создавала предпосылки для особо живописного, контрастного сочетания разнохарактерных форм. Безкупольные иезуитские храмы также всегда отличались двумя башнями но главному фасаду.
Костелы францисканского ордена характеризовались иными композиционными типами. В первом из них башни отсутствовали (Гольнаны, Гродно) или были невелики (Пинск), а превалирующее значение приобретал монументальный барочный щипец. Другая особенность — применение пристроенной или отдельно стоящей колокольни, важного высотного элемента всего монастырского ансамбля, что эстетически обоснованно для поддержки слабо выраженной в этом типе темы вертикализма (Гродно, Пинск). Второй тип отличался двумя башнями над входной частью здания с тремя-пятью ярусами, а купол не использовался (Ивенец, Полоцк).
В костелах доминиканского ордена часто наблюдалась безбашенная композиция, где основным носителем средств художественной выразительности тоже выступал богато декорированный щит, помещенный над притвором, иногда дополненный по сторонам второстепенными вертикальными акцентами (Брест, Минск, Новогрудок, Полоцк).
В отличие от других бернардинский орден располагал костелами самых разнообразных композиционно-силуэтных схем. Известны примеры двухбашенных решений (Витебск, Дубровно, Ивьс, женский монастырь в Минске, Могилев, Мозырь, Метиславль, Орша, Полоцк, Слуцк), однобашенных (Друя, женский монастырь в Гродно, два монастыря в Слониме), безбашенных с декоративным щипцом (мужской монастырь в Бресте, Воложин, мужской монастырь в Минске, Несвиж, Иинск), безбашенных со щитом и пристроенной колокольней (Березино, мужской монастырь в Гродно).
