Не менее эффектно чередование архитектурных пейзажей при движении по улице в обратном направлении. Но поскольку путник перемещался уже от периферии к центру, резко увеличивалось число дальних ориентиров, композиционно завершавших перспективу трассы. При этом важна нацеленность того или иного ее отрезка одновременно на две-три стоящие на разном удалении доминанты. Объемы храмов зрительно не накладывались, несколько отступая от умозрительной оси в обе стороны, а визуально блокировались в единую группу или располагались друг над другом на разных уровнях рельефа, чем усиливался смысловой и художественный эффект оформления уличных видовых картин.
Следование по Великой улице сопровождалось великолепными городскими пейзажами справа и слева от трассы на дальних планах. Поскольку Нижний замок находился на дне природного амфитеатра, прилегающие районы воспринимались снизу вверх и, наоборот, на участке улицы в Задунавье обозрение в разрывах жилой застройки осуществлялось сверху вниз. На фоне холмов, покрытых усадебными садами и деревянной застройкой, зеленых склонов извилистых оврагов Витьбы и ручья Дуная контрастно выделялись многочисленные, преобладающих светлых тонов объемы храмов с красными черепичными кровлями, усложненным изящным силуэтом многоярусных башен и куполов. Высотные акценты костелов и униатских церквей противопоставлялись горизонталям административных и торговых зданий, монастырских корпусов с высокими, также черепичными или гонтовыми крышами.
При восприятии с небольших расстояний средством художественной выразительности выступала богатая, профессионально разработанная ордерная пластика барокко, иногда со скульптурными сюжетами, иллюзорно разрушающая плоскость стены, а также лаконичная полихромия, представленная сочетанием белых полуколонн, пилястр, антаблементов, карнизов, наличников, других декоративных элементов и ярко-охристого, голубовато-серого или розоватого фона стен.
Следует обратить дополнительное внимание на упомянутую особенность обозрения доминант в перспективе улицы, визуально сблокированных в единую группу. Такая иллюзорная состыковка разноудаленных объемов при восприятии из определенных, специально задуманных видовых точек, вероятно, являлась закономерностью. Подобная ситуация наблюдалась и в Слониме. При подъезде к городу со стороны Жировичского монастыря башня костела бернардинцев находилась строго в створе дороги, а в городе при дальнейшем движении к его центру — замыкала перспективу улицы. Кроме того, на протяженном участке трассы архитектурные объемы доминирующих сооружений — костелов бернардинцев и бернардинок с монастырскими корпусами, лютеранских каноников и синагоги воспринимались единой стеной, зрительно блокируясь в общий объем. При обозрении с улицы между архитектурными массами не было или почти не было промежутков, что доказывается лучами зрения, проведенными из видовых точек касательно контуров зданий в плане.
Во второй половине XVIII первой половине XIX в. узлами планировочного каркаса города служили замковые, дворцовые и монастырские комплексы. Замки различались генезисом, функциональным и композиционным значением в городской структуре, планировочно-пространственными особенностями, а также состоянием в рассматриваемый период.
Самую многочисленную группу составляли относительно небольшие замки нерегулярной планировки, которые возникли на детинцах X — XIII вв. и в последующем являлись важными компонентами общественного центра поселения. Они многократно разрушались во время военных действий и перестраивались на протяжении XIV’ —XVIII вв., будучи в основном деревянными. Восприятие застройки замка часто дополнялось близко расположенными храмами бывшего окольного города. Показателен Пинск, где на внешней стороне широкого рва вокруг детинца сформировался пояс из шести доминант. Вместе с сооружениями замка они образовали композиционно активную группу объемов с развитым силуэтом шатров крепостных башен, барочных звонниц иезуитского костела, шатровых или башенных завершений униатских церквей и ратуши.
