Репутация Кони-Айленда неуклонно ухудшается, хотя популярность его растет. Формула «невинные удовольствия внутри против разрухи и упадка снаружи», предложенная парковым анклавом Тилью, стала первым шагом на пути к возможной реабилитации острова.
Компактный оазис парка вполне может стать планировочным модулем для постепенного отвоевывания всей островной территории, которая при другом развитии событий была бы потеряна для мира. Аттракционам и прочим заведениям внутри парковых стен явно невыгодно соревноваться друг с другом, предлагая слишком похожие или, наоборот, слишком разнородные удовольствия. В парке складывается целый спектр слаженно работающих развлечений. Парк — это архитектурный эквивалент пустого холста. Стена Тилью обозначает границу территории, которая теоретически могла бы быть подчинена воле единственного создателя и, следовательно, обладает неким тематическим потенциалом. Тилью, однако, не умеет толком развить свою идею. Он довольствуется удлинением трассы, делает лошадок все более реалистичными, добавляет препятствия вроде «прыжка через пруд» и вводит всего одно новшество, еще сильнее отделяющее парк от островной реальности: пройдя через ворота посетители попадают теперь прямиком в «Зону землетрясений», где у них под ногами колеблется замаскированная слоем почвы механизированная платформа. Непостоянство и сила колебаний заставляют посетителя подчиниться. Чтобы заслужить право попасть на «Стипль-чез», каждый посетитель обязан принять участие в принудительном балете. Устав от изобретательства, Тилью начинает писать стихи и в момент эйфорического просветления определяет всю важность того, что он создал: «Если Париж — это Франция, то Кони-Айленд — с июня по сентябрь — это весь мир».
В 1903 году, когда новый Вильямсбургский мост вбрасывает еще больше посетителей в уже и без того перегруженную систему Кони-Айленда, Фредерик Томпсон и Элмер Данди открывают второй увеселительный парк — «Луна-парк». Данди — финансовый гений и профессионал шоу-бизнеса; он дока по части ярмарок, аттракционов и концессий.
Томпсон — первый важный для Кони-Айленда аутсайдер: у него пока нет опыта ни в одной из сфер индустрии развлечений. В свои двадцать шесть лет он уже успел уйти из архитектурной школы, возмущенный несоответствием эклектического стиля Парижской школы изящных искусств новому времени. Он — первый дизайнер-профессионал на острове.
Позаимствовав у Тилью модель парка-анклава, Томпсон вкладывает в работу столько интеллектуальных усилий и рвения, что раз и навсегда ставит процесс планирования парков на концептуальную и архитектурную основу. «Стипль-чез-парк» был отгорожен от окружающего беспорядка самым буквальным образом — стеной. Томпсон изолирует «Луна-парк» еще и на другом уровне. Он вводит новую тему, которая сразу помещает парк в систему других, метафорических координат: территория парка — это уже не земная поверхность, а поверхность Луны. По пути в парк толпы посетителей обязаны пройти через символический воздушный шлюз, где они немедленно превращаются в астронавтов.
«Путешествие на Луну на воздушном корабле „Луна-1У“…
И вот вы на борту. Корабль взмахивает гигантскими крыльями, и путешествие начинается; мгновение — и корабль уже в воздухе, на высоте 30 метров. Восхитительная панорама моря, Манхэттена и Лонг-Айленда бледнеет по мере того, как корабль поднимается все выше и выше.
Исчезают из виду дома, потом Земля начинает таять в дымке, зато Луна растет прямо на глазах. И вот вы уже пролетаете прямо над лунным спутником — хорошо видно, сколь пустынна и бесплодна его поверхность.
Корабль плавно снижается, совершает мягкую посадку, и пассажиры выходят в прохладу лунных пещер…».
Одним махом вся земная система сдержек и противовесов — законы, желания, запреты — объявляется временно недействительной; возникает моральная невесомость, дополняющая невесомость буквальную, которую специально имитировали во время этого путешествия на Луну.
Парижская школа изящных искусств (L’Ecole des Beaux-Arts) — знаменитое учебное заведение, архитектурное отделение которого выпускало архитекторов классицистического толка, выученных на древнегреческих и древнеримских образцах. Термин «Парижская школа» также применяется к той помпезной архитектуре неоклассицистических ансамблей, которые в начале XX века выпускники этого отделения с большим успехом строили по всему миру
