Многочисленные функциональные факторы формирования интерьеров города в реальной действительности обычно «работают» вместе, но иногда противоречат друг другу. Планировочные нормативы поэтому предусматривают некоторую разницу между верхними и нижними пределами, позволяя проектировщику учитывать обстоятельства, вынуждающие отступать от строгих правил.
И палитра допустимых вариантов достаточна, чтобы уже на стадии пространственного поиска задаться самыми разнообразными комбинациями без ущерба для практического результата, но с пользой для художественного впечатления, составляющего еще одну функциональную задачу архитектуры.
Как замечает М.Г. Бархин, любую «функцию, от самой простой до самой сложной, возможно организовать, соблюдая все требования построения процесса, в очень широком диапазоне композиционных схем. В этом как раз и заключается все существо архитектурного творчества. Функция в известной степени предопределяет композицию, т.е., по существу, форму, а форма организует эту самую функцию».
Неоднозначность узко функционального подхода к делу формирования городских пространств не умаляет важности, изначальности функциональных позиций в архитектурном проектировании. Необходимо только установить основополагающие принципы эффективного использования функции в художественном поиске, которые должны прослеживаться во всех ситуациях.
Первый из них — соответствие геометрической организации пространства характеру, сути жизненного процесса. Функции движения, материального перемещения грузов и людей отвечает линейная структура среды; перераспределению, смене направления потоков движения нужны специализированные узлы этой структуры — развязки, площади; для событийных явлений, локализуемых процессов требуются отдельные пространственные образования, их системы — площадки, зоны.
Мощность соответствующих процессов диктует примерные габариты этих образований, эти параметры и регулируются нормами. Но дальше работа переходит в другую плоскость, происходит уточнение эмоциональных и функциональных особенностей процесса, требующих прямого архитектурного ответа и, соответственно, художественной интерпретации утилитарной основы. Так проявляется второй принцип — отражение в образе среды «художественной необходимости» рационального начала, которая в конечном счете становится первопричиной композиционного решения.
В городском интерьере комплексность назначения размывает границы его художественной ориентации. Русла и узлы городской коммуникационной инфраструктуры одновременно выступают как посредники между природной средой и интерьерами зданий, как накопители общегородских функций — административных учреждений, торговли, культуры; как носители местной и общей информации; наконец, как выразители архитектурно-художественных символов и идеалов времени.
И все это — кроме своих прямых «обязанностей» (площадь для театра, для вокзала, магистральная или жилая улица и т. п.). Поэтому анализ особенностей архитектурной формы городских пространств с позиций образного содержания чрезвычайно затруднен — количество эмоционально-художественных оттенков позволяет вести только приближенный учет этой стороны вопроса. Ориентирами здесь могут быть представления о самых общих, предельно выраженных типах эмоциональных характеристик того или иного городского интерьера, сводимых к трем разновидностям:
- торжественные, парадные пространства, рассчитанные на впечатление величия, гордости, мощи, на коллективные массовые общественные действия;
- интимные, уютные пространства, символизирующие защищенность, индивидуальность интересов, удобства, спокойное и доброжелательное общение или личное уединение;
- деловые, целеустремленные «рабочие» пространства, обеспечивающие максимальную скорость, эффективность, четкость протекающих здесь процессов .
