Построенное архитекторами Бехрузом и Джаном Чиничи, напоминает до боли знакомую нам форму ступенчатого зиккурата. Одно это говорит о том, что современные архитекторы не теряют из вида формы исторической архитектуры, более того, эти формы оказываются визуально оформленным иконографическим и семантическим мотивом.
Архитекторами сделано все, чтобы мечеть оказалась сокрытой с трех сторон. Только со стороны киблы мечеть открывается в сад. Появление стеклянной стены киблы и, соответственно, стеклянного михраба явно противоречит исторической архитектуре мусульман.
Заметим по этой причине, что современная архитектурная практика показывает гибкость мышления мусульман, принимающих модернистские формы без каких-либо эксцессов. Верующие продолжают активно посещать подобные мечети даже несмотря на то, что в них может отсутствовать купол и глухая стена киблы, за которой в данном случае покоится вода и простираются сады. Отечественным архитекторам при проектировке мечетей имеет смысл отойти от парадигмы османской архитектуры и помнить об уроках мечети в здании парламента Турции.
Кстати, турецкие исследователи считают, что современный турецкий опыт по освоению современной архитектуры весьма показателен для многих восточных стран, желающих встать на путь экономической и архитектурной модернизации. Действительно, во многих случаях и не только в Турции появление современных зданий мечетей или культурных исламских центров способствовало активизации социальной жизни, появлению рабочих мест.
Вот замечательный пример сказанному. В Турции в 2011 г. муниципалитетом г. Кайсери был проведен конкурс на строительство новой мечети, победу одержала базирующаяся в Стамбуле фирма «Мансо Архитектс» с проектом «концептуальная мечеть». В основе проекта находится куб, поставленный на одну из граней.
Важно само присутствие сакрального для культуры куба Каабы. Центральным концептом проекта является свет, пронизывающий весь интерьер через стеклянные стены. Обратим внимание и на то, что как такового михраба не существует, его заменяет окно без средника. Мы возвращаемся к пакистанской мечети Ведата Далокая.
Скульптурная форма Книги определяет не только назначение архитектурного пространства, но и его особую значимость. Эта значимость не имеет своего референта, ибо она обладает сугубо пластической силой и определена самой архитектурой. Само внутреннее пространство, таким образом, обозначает ровно то, что оно есть.
Скажем и то, что решение архитектора не безошибочно с традиционной точки зрения. Ведь михраб не есть образ Корана, михраб функционально призван обозначать местостояние имама, ведущего службу. С концептуальной точки зрения михраб воплощает собой идею открытости, буквального раздвижения внутреннего пространства мечети. Однако решение архитектора безусловно с позиций архитектурной пластики.
Ведат Далокай создает свое пространство понимания, в которое верят и прихожане, и исследователи. Эта мечеть считается одной из самых смелых по художественному решению и, соответственно, красивых. Для того чтобы судить о смелости зодчего, приведем один экскурс в область иконографии мотива изломанной траектории тела постройки.
He менее впечатляюще творчество иракского архитектора Рифата Хадирджи. Интеллектуальные горизонты знаменитого иракского архитектора сформировались в послевоенные годы Багдада. До Второй мировой войны Багдад быт центром, куда стекались мощнейшие архитектурные силы Америки и Европы.
Получив архитектурное образование в Лондоне, Р. Хадирджи вернулся в Багдад, где встал на путь адаптации интернационального стиля к региональным нуждам, а также одним из проводников архитектуры постмодернизма. Одновременно он оставался последователем Мондриана, школы Баухауз, творчества Ле Корбюзье, Миса ван дер Роэ.
Особое внимание он уделял экспериментальной фотографии. Отчетливое наследие идей Баухауза прочитывается в его стремлении сочетать архитектуру с живописью и скульптурой. Особенно примечательны его постройки с фасадом, оформленным в виде арабских начертаний.
