Сооружение предстает перед нами, как организм, благодаря тому что оно составляется из ряда отдельных членов, благодаря расчленению на отдельные части.. И мы не получим впечатления органичности, если размеры отдельных членов не будут соответствовать масштабу сооружения. «В больших зданиях должны быть и большие составные члены», говорит Альберти. С другой стороны, в металлических сооружениях выбранная система прежде всего должна соответствовать перекрываемому пролету. Нелепо, когда для малых пролетов применяют сильно расчлененные, сложные арочные или висячие системы.
Грубыми и нелепыми кажутся нам и балочные системы, применяемые для очень больших пролетов, которые лучше решаются с помощью арочных систем. Каждая система имеет свой оптимальный для нее диапазон пролетов, и, выходя из области этого оптимального пролета в ту или иную сторону, мы нарушаем архитектоническую масштабность сооружения.
Эстетическое воздействие инженерных сооружений в высокой степени подкрепляется смелостью решения. Сильнее всего выражена смелость решения в американских сооружениях с их широким размахом строительства, с их мощными техническими средствами, не останавливающимися перед разрешением самых грандиозных задач.
И эта смелость решения импонирует нам настолько, что созерцание смелого сооружения доставляет подлинно эстетическое наслаждение даже тогда, когда в художественном отношении сооружение стоит на грани безобразия. Примером этому может служить хотя бы мост через Уайт-Пасс Юконской ж. д. в Аляске, смелое до дерзости решение которого создает сильное впечатление, еще более подкрепляемое окружающей суровой природой, или цепной мост в Экс-ле-Бэн, смело перекинутый через глубокую пропасть.
Ощущения, вызываемые у разных людей различными формами, могут иметь бесконечно разнообразные оттенки; однако существует целый ряд устойчивых ассоциаций, с которыми нельзя не считаться при выборе ритмов и форм сооружения. «Человеческая психика сложна,—говорит Виолле ле Дюк.—Она устанавливает, благодаря внутренней способности, механизм которой нам неизвестен, некоторую связь между явлениями, звуками и мыслями; как бы ни была странна эта связь, она тем не менее вполне реальна, так как она возникает у каждого человека в толпе, находящейся одновременно в одном и том же месте. Почему точно так же в музыке минорный тон (для того чтобы быть хорошо понятым, надо пользоваться простыми примерами) вызывает в душе совсем другие мысли, чем мажорный?
Сопоставляя ряд систем решетки с восходящими и нисходящими по отношению к середине фермы раскосами, мы замечаем, что схемы с нисходящими раскосами воспринимаются нами как более спокойные, в то время как восходящие раскосы придают решетке вид более активный. Благодаря преобладанию движения вверх, решетка с восходящими раскосами как бы более «энергично» несет нагрузку.
Считаясь с этой закономерностью восприятия, мы должны производить выбор того или иного «выражения», той или иной «интонации» формы решетки, исходя из требований композиции всего сооружения, в зависимости от того, нужно ли нам выразить идею спокойной, но упорной работы, или же идею бодрого, активного противодействия нагрузке.
Еще проф. Линтон (Стокгольм) в докладе на Венском конгрессе по мостостроению и гражданскому строительству отмечал, что каждый вид решетки имеет свою «физиономию».
Впечатление, получаемое в данных случаях, связано с характером движения взора по формам; с каждым видом движения, в свою очередь, связываются те или иные ассоциации, в зависимости от того, преобладает ли движение горизонтальное или нисходящее, опускающееся, или же движение, взлетающее вверх, стремящееся к вертикали.
По той же причине лежачий прямоугольник вызывает у нас ощущения приземистости, пассивной успокоенности, а стоячий прямоугольник тех же размеров покажется нам движущимся в высоту, создающим впечатление бодрой активности. Вполне определенные чувства освобождения вызывают в нас формы раскрывающиеся, развертывающиеся. Наоборот, сужение формы неизбежно вызывает ощущение стесненности. Комбинируя раскрытие или сужение формы с движением вверх, мы получим более сложные оттенки ощущений.
Не имея возможности рассмотреть все оттенки ощущений, вызываемые различными формами, мы ограничиваемся указанием на наличие таких устойчивых ощущений, связанных с различными формами. Зодчему необходимо знать их для того, чтобы учитывать характер возможного восприятия форм и впечатления от них при отборе форм, необходимых ему для оформления замысла создаваемого им произведения архитектуры.
