Впрочем, романтизм сумел поставить себе на службу и Античность. Впервые, может быть, архитектурные сооружения, созданные лишь на холсте или на бумаге, встают в истории архитектуры в один ряд с воплощенными постройками. Это не только фантастические проекты, едва ли осуществимые технологическими средствами того времени, но и виды руин, как вполне достоверные, так и вымышленные — повышенной грандиозности, никогда не имевшие шанса появиться в реальности. Эпоха находит себе нового героя — Время, бесстрастное и неумолимое, вечного противника космического порядка, любую твердь терпеливо обращающего в состояние первобытного хаоса. Руины — это молчаливые свидетели течения и необоримого могущества времени.
Руины пробуждают во мне возвышенные мысли. Все уничтожается, все погибает, все проходит. Непреходящ только мир. Длится в веках только время. Как стар этот мир!.. Что означает мое мимолетное существование по сравнению с существованием этой надтреснутой скалы, этой размываемой водами долины, этого гнущегося под ветрами леса, этих глыб, нависших над моей головой и грозящих обвалом! Я вижу, как мрамор гробниц превращается в прах, и не хочу умирать; хрупкое сплетение моих волокон и мышц мне дороже общего закона, действию которого подчинена бронза.
Однако вернемся к ученикам Блонделя-младшего. Из них Клод-Никол а Леду и Этьен- Луи Булле пошли в своих творческих экспериментах, возможно, дальше всех. Они оставались приверженцами борьбы за порядок, причем Леду в том числе за разумное устройство общества, что привело его в ряды утопистов, надеявшихся, что «правильная» архитектура может способствовать появлению идеально устроенного общества.
Кроме того, и Леду, и Булле в некоторых работах вообще отказались от декора, в том числе классического. Сегодня мы совершенно спокойно воспринимаем здания «из стекла и бетона», выглядящие снаружи как чистые объемы, без каких-либо украшений. В конце XVIII века такой подход был чрезвычайно революционным. Выяснилось, что абсолютные категории, атрибуты Вселенной, такие как вечность, гармония, устойчивость, могут быть выражены без посредничества Античности со всеми ее портиками и колоннадами. Лучшими символами являются простейшие геометрические фигуры — сфера, куб, пирамида и им подобные. Разумеется, такие фигуры и раньше лежали в основе большинства архитектурных композиций. Однако теперь стало понятно, что их плоскости вовсе не нуждаются в стыдливом декорировании, наоборот, чистыми гранями прямоугольников и поверхностями сферических куполов можно любоваться, наслаждаясь логической ясностью, отражающей и ясность высоких идеалов.
Эта находка легла в основу нового направления, точнее, поздней стадии классицизма как одного из «больших стилей». Речь идет об ампире.
