Проект самый значительный, поднимающий на уровень зрелой архитектурной концепции идеи конструктивизма, представили выступившие совместно братья Веснины. Творческая декларация течения, долго не обретавшего уверенной ясности в подходе к архитектуре, целостна и рациональна. Вместе с тем форма, основанная на открытом использовании новейших конструкций, при всей свежей необычности для того времени, несла своеобразную суровую романтичность, эмоционально не менее выразительную, чем та, которой привлекали романтики-историцисты. Первенство Весниных было очевидно. Но в жюри вокруг этого проекта развернулась острая борьба. Результатом ее стало присуждение Весниным лишь третьей премии. Вспоминая о конкурсе в 1924 г., А.В. Щусев писал, что «первая премия была дана неудачно из-за нескольких членов жюри, побоявшихся новаторства». Еще через десять лет он же рассказывал: «Пусть вспомнят 1923 год, когда совершился в архитектуре перелом, пусть вспомнят, как Жолтовский тогда утверждал, что нельзя дать Весниным премию за Дворец труда, потому что архитектура пойдет по ложному пути»
У Весниных метафора «дворцовости» освобождена от традиционной связи с монументальностью каменных масс. Запроектировано строгое железобетонное сооружение, лишенное декоративного убранства и впечатляющее прежде всего смелыми контрастами логично организованных объемов — прямоугольных призм, объединивших группы малых помещений, и цилиндра, заключавшего в себе огромный зал-амфитеатр. Основной архитектурный мотив определила конструкция — жесткий ритм обнаженного железобетонного каркаса.
Образ здания говорит о романтике трудного дела, не допускающей лишних усилий, о романтике прямоты, не признающей компромиссов. «Прото-хай-тек» ажурных радиомачт и информационных экранов, венчающих здание, напоминает символические конструкции театральных декораций А.А. Веснина. Вместе с тем — это символ здания-трибуны, откуда голос народных масс должен разноситься по миру. Форма, в которую вылилась идея, выглядела дерзновенно новой. Но главное новаторство заключалось в самом методе его создания, исходившем от «конструирования» нового социального организма. Проект, по сути своей, был завершающим произведением романтической «бумажной архитектуры», но вместе с тем и первым крупным произведением конструктивизма в архитектуре. Здесь его архитектурная утопия кажется адекватным выражением той стадии развития мифов «Великой утопии», которая была достигнута к переломному году.
Почти невероятно, что в период работы над проектом Дворца труда Весниным мог быть известен разработанный В. Гропиусом почти в то же самое время конкурсный проект здания «Чикаго трибюн» (1922), очень близкий по деловитой жесткости асимметричных очертаний и такому же отождествлению конструкции и архитектурной формы. Впрочем, Гропиус одевал в новые конструкции устоявшийся тип американского офиса, Веснины использовали «конструктивную откровенность» для выражения новой социальной задачи — элемента социалистической утопии.
А.А. и В.А. Веснины уже в 1924 г. предложили художественно более завершенное воплощение концепции в конкурсном проекте небольшого здания представительства газеты «Ленинградская правда» в Москве на Страстной площади. Шестиэтажная легкая прозрачная постройка из металла и стекла на крохотном участке 6×6 м соединила в своей элегантно-утонченной форме опыт экспериментов беспредметного искусства и малых объектов (включая информационные табло), создававшихся конструктивистами— Клуцисом, Родченко, Эк- стер и другими. Возник объект взаимодействия искусств — но не традиционного их «синтеза» с четко выявляемыми компонентами, относимыми к каждому, а доведенного до полного взаиморастворения. На равных правах в эту образную систему вошли чисто технические элементы, дополняющие как форму, так и ее смыслы — в их числе подвижные кабины лифтов, скользящие в прозрачных шахтах (реализация татлинской идеи соединения стабильного и подвижного). «Про- изводственнический» компонент конструктивистской концепции таким образом предлагалось реализовать не только в рациональном решении жизнеустроительной задачи, но и в формальной метафоре.
Успех был закреплен конкурсным проектом правления акционерного общества «Аркос», выполненным как Дворец труда тремя братьями (1924). В этом случае монументальная внушительность проекта Дворца, соединенная с лаконичной ясностью структуры и сдержанной элегантностью представительства «Ленинградской правды», достигла завершенности стилистической системы, что в условиях оживившейся проектно-конкурсной деятельности сделало веснинский проект «Аркоса» объектом многочисленных подражаний (С.О. Хан- Магомедов отметил, что в двух крупнейших конкурсах 1925 г. — на здание московского телеграфа и Дома текстилей — все премированные проекты были сделаны в «стиле Аркос»). В довольно обширном ряду проектов 1923—1925 гг. формирование архитектурного конструктивизма как художественного течения было завершено. Серия проектных моделей складывалась в ясную парадигму, легко соотносимую как с провозглашенными целями «Великой утопии», так и с концептуальными текстами художественного конструктивизма. Веснины получили популярность, оттеснявшую не только направления традиционные и романтико-историцистские, но и рационализм с его претензиями на лидерство в среде архитектурного авангарда (заметим, впрочем, что в своей «победной» серии проектов братья Веснины, придерживаясь ортодоксальной «производственнической» фразеологии в пояснительных записках, в проектном воплощении идей явно исходили из образных метафор, подобно тому, как это делали и рекомендовали делать рационалисты).
В завершении консолидации архитектурного конструктивизма ключевую роль сыграл Моисей Яковлевич Гинзбург. Учившийся в Милане и заканчивавший профессиональное образование в Москве, он начинал как преподаватель и теоретик, автор получивших известность серьезных книг «Ритм в архитектуре» (1923) и «Стиль и эпоха» (1924). Ставший соратником Весниных, он проявил себя как сильный организатор, заложив вместе с ними основы слаженно действовавшей творческой группировки — Объединения современных архитекторов (ОСА). А.А. Веснин стал председателем созданной в декабре 1925 г. организации, М.Я. Гинзбург и В.А. Веснин — его заместителями. В число членов-учредителей входили А.К. Буров (1900— 1957), В.Н. Владимиров (1898—1942), А. Капустина, Я.А. Корнфельд (1896—1962), В.А. Красильников (1900—1972), Г.М. Орлов (1901 — 1985), А.С. Фуфаев (1894-1967).
