Образцом для шестидесятых годов должен был стать ансамбль проспекта Калинина (ныне Нового Арбата), новой радиальной магистрали центра Москвы, связавшей Кремль и историческое ядро города с Кутузовским проспектом — вылетной магистралью западного направления. Намечавшийся еще генеральным планом Москвы 1935 г., новый радиус просекался через плотную ткань исторической застройки, нарушая сложившуюся систему уличных связей и живописные фрагменты старого города. Он задумывался в 1962 г. как самое конкретное воплощение третьей, хрущевской, утопии советской архитектуры и, соответственно, на основе постулата утопического будущего как высшей ценности.
По первоначальной идее скоростная магистраль должна была располагаться в открытой выемке с перекинутыми через нее частыми мостами; параллельно ее южной стороне должен был идти тоннель для обслуживания зданий, под которыми располагались гаражи и склады. Эта южная сторона задумывалась как грандиозный дом-коммуна с четырьмя 26-этажными корпусами, поднимающимися над общим двухэтажным стилобатом, простирающимся на всю восьмисотметровую длину проспекта. В корпусах, очертаниями напоминающих раскрытую книгу, должны были размещаться вдоль поэтажных коридоров квартиры минимальной величины, предназначенные для молодежи. В стилобате проектировался комплекс обобществленных бытовых функций, который предназначался для обитателей высотных корпусов, и открытый торгово-реакреационный центр, обращенный к проспекту. Утопия, однако, столкнулась с конкретно мыслящей бюрократией. По указанию Хрущева, транзитное движение оставалось на уровне земли, рассекая комплекс на две плохо связанные части. После отставки Хрущева, энтузиаста нового быта, высотные корпуса южной стороны были превращены в офисы, а весь стилобат отдан крупному торговому центру, обслуживаемому подземным проездом. Застройка проспекта осуществлена в 1968 г. (архитекторы М. В. Посохин, А. А. Мндоянц, Г. В. Макаревич. Б. И. Тхор и др.). Единый фронт южной стороны определил крупный масштаб композиции. Более традиционна застройка его северной стороны, над которой поднимается пунктир пяти башенных 25-этажных жилых домов. Между последними поставлены массивные двухэтажные объемы крупных магазинов и кинотеатра. Мощные ритмически повторяющиеся акценты высотных объемов создают масштаб, соразмерный ширине магистрали; контрасты вертикальных корпусов и распластанного блока обслуживания придают целому подавляющую силу. Но эти свойства определили и труднопримиримое противоречие между мощной комплексной формой проспекта и живописно-уютной мелкомасштабной тканью кварталов, которые им рассечены. Возник диссонанс с живописной сложностью силуэта этой части Москвы.
За Садовым кольцом, у выхода проспекта к Москве-реке. расположен комплекс^: построенный в 1964-1968 гг. для СЭВ — Совета экономической взаимопомощи социалистических стран (архитекторы М. В. Посохин, А. А. Мндоянц. В. А. Свир- ский) В асимметричную группу, объединяемую высотным объемом Секретариата. входят блок помещений конференц-зала, зал заседаний, ресторан и гостиница. Сложность формы должна была отвечать месту в городском ландшафте ^ и назначению комплекса. Сопоставление объемов, связанных одним стилоба- fs том, контрастно. Контрастны и отношения поверхностей остекления и глухих 1 поверхностей. Для корпуса Секретариата архитекторы отвергли привычную форму вертикальных призм. Объем образован двумя изогнутыми в плане пластинами. связанными коммуникационным ядром с лифтами. Плавный изгиб снимает монотонность коридоров и обеспечивает пластическое богатство, живой блеск стеклянных поверхностей. Спираль эстакады образует переход к плоскости основания. Цилиндрический барабан конференц-зала как бы свободно плавает в пространстве фойе. Пронизывая плоское покрьлие, он возвышается над стилобатом; его внешние стены — внутри фойе и снаружи — покрыты мозаи- Ц кой из естественного камня (худ. Г. Опрышко). Композиция регулярна и рацио-, нал истинна. Вся система проспекта отмечена размахом пространства, несколько чрезмерным по отношению к массам зданий. Преобладают сильные контрасты. простые, крупные ритмы. Свойства эти оказались затем повторены и в других представительных комплексах периода.
Просторность, ассоциировавшаяся с представительностью, приобретала в тот период утрированный характер. Так. в 1967-1968 гг. архитекторы столичных научно-исследовательских институтов жилища и градостроительства, под руководством В. А. Шкварикова и Б. Р. Рубаненко. разработали генеральный план крупного индустриального города Тольятти (1967-1968), в системе промышленного района на базе волжских ГЭС. Основой развития города, население которого в семидесятые годы достигло полумиллиона жителей, стал Волжский автомобильный завод. Структура генплана воплощает поточнофункциональную схему, предложенную в конце двадцатых Н. А. Милютиным.
В условиях плоского степного ландшафта на прямоугольную сетку планировочных модулей величиной от 10×10 до 1×1 км наложена параллельно-полосовая система функционального зонирования «идеального социалистического города» по Милютину. Вдоль берега Волги расположена зона отдыха, далее, параллельно ей, следуют зона селитьбы с городским центром, санитарно-защитная и промышленная зоны. Полосы для общественных функций, обрамленные трассами движения, созданы как обширные эспланады (параллельная Волге имеет ширину полкилометра).
В эту регулярную канву вписана жилая застройка с протяженными — до пятисот метров — корпусами, ломаная конфигурация которых вносит разнообразие в рисунок плана. Здания общественного назначения задуманы как обособленные объекты и должны «свободно плавать» в пространстве эспланад. План на чертеже сложился в систему, обладающую самоценностью абстрактной живописи. Однако в натуре его модульный ряд остановился на величинах, выходящих за пределы, соразмерные экзистенциальному пространству человека и покрываемые полем его деятельности и активного восприятия. Сочетание ортогомальиых и ДИАГОНАЛЬНЫХ направлений мешает получить представление о пространственной организации микрорайонов; огромная ширина ослабляет эффект осевой протяженности эспланад. В сравнении с обширностью их пространств величины пространственных акцентов явно недостаточны — тем более, что программа строительства крупных общественных зданий этого линейного центра оказалась утопически завышенной. Излишняя просторность вступила е противоречие с представлением о городе как концентрированной среде. Просчет f# был принят во внимание при создании другого центра автомобильной промышленности — города Набережные Челны, заложенного на реке Каме (1970, руководитель проекта Б. Р Рубаненко). Он также получил линейную планировку, но территория использована более эффективно и соразмерно застройке; бьщв- лены очаги концентрации общественных функций.
После катастрофического землетрясения 1966 г. в Ташкенте, когда особенно тяжело пострадала центральная часть города, началась ее радикальная реконструкция. На пересечении главных осей создано пространственное ядро системы — правительственный центр столицы Узбекистана (архитекторы Щ Б. С. Мезенцев. Б. А. Зарицкий, Е. Г. Розанов, В. Н. Шестопалов, А. В, Якушев, С. Адылов, Ф. Ю. Турсунов, Л. Т. Адамов и др.). Идею определил образ оазиса. озелененного и обводненного. Над обширной (даже чрезмерно обширной для жаркого сухого климата) площади, поднимающейся пологими террасами от прямоугольного бассейна, лежащего вдоль магистрали, поставлены два крупных контрастных обьема правительственных зданий. Одно из них — протяженное, развернутое перпендикулярно магистрали, поднято на вилкообра& ные опоры. У противоположного конца бассейна поднимается двадцатиэтажная сдвоенная вертикальная пластина. Бирюзовая и синяя мозаика на глухих торцовых фасадах, равно как и усложненный ритм прямоугольной солнцезащитной решетки высотного обьема, вносят в абстрактную геометрию зданий намек на национальную традицию. С площадью визуально связано отделенное от нее магистралью здание исторического музея (1970, Е. Г. Розанов,Щ В. Н. Шестопалов). Его основной центричный обьем поднимается над террасами основания, нависая над непрерывным остеклением первого этажа. Он равномерно обтянут расчлененной на вертикальные панели, облицованной мрамором солнцезащитной решеткой, рисунок которой основан на мотиве-Ц узбекских решеток, заполняющих оконные проемы. Внутреннее пространство организовано вокруг центрального ядра, пронизывающего этажи и опоясанного галереями.
Кульминацией поисков символической образности в архитектуре шестиде’-^ сятых должен был стать Ленинский мемориал в Ульяновске, на родине Ленина (1970, архитекторы Б. С. Мезенцев, М. П. Константинов, Г. Г. Исакович). Обширная пространственная система мемориала подчинена монументальной распластанной громаде здания-памятника (100×100 м в плане). Обьем его приподнят на круглых пилонах, и сквозь их ряды виден дворик, в который перенесены дома-реликвии, связанные с рождением и детством Ленина. Крупномасштабной лаконичной форме этого центрального здания подчинена свободная планировка открывающейся к Волге площади. В глубину ее отодвинута вертикальная пластина гостиницы. Широкая эспланада от здания-памятника ведот к административной площади города, объединяя собой структуру центра.
