«Архитектура имеет много общих принципов с живописью и поэзией… На первом месте стоит принцип воздействия на воображение путем ассоциации идей… В руках гениального художника архитектура способна волновать чувства и наполнять ум большими и возвышенными идеями».
Искусство является образным, конкретно-чувственным отображением мира, и каждый раз оно выражает своими специфическими средствами жизнь общества, его социальную практику, его стремления. Художественное творчество обусловливается не биологическими, а социальными законами.
В свою очередь, и восприятие произведений искусства всегда обогащается всей той социальной практикой, всем мировоззрением, которым обладает воспринимающий.
Все средства художественного воздействия, как, например, движение форм, ритм, гармония и другие, — все они получают в восприятии, благодаря связыванию их с жизненными ассоциациями, как бы дополнительную окраску.
Понятие искусства, как игры формами, звуками, красками, ограничивается лишь внешними моментами эстетического воздействия, совершенно не учитывая того богатства, которое заключается в его социальном содержании.
Легко видеть, что представители формализма, сводящие роль и значение искусства к игре формами, скорее всего склонны придавать законам искусства вечное, вневременное значение. Они считают, что формальные принципы искусства основаны на одинаковых для всех «нормальных» людей «вечных» законах восприятия. Но такое понимание и вытекающая из него проповедь «искусства для искусства» свидетельствует только о разложении и упадке искусства и утере правильного его понимания буржуазными теоретиками.
В действительности эстетическое восприятие не представляет собою чего-то неизменного. В ходе общественного развития изменяется эстетическая природа человека, изменяется и его эстетическое восприятие.
Чувство, находящееся в плену грубой практической потребности, обладает только ограниченным смыслом… У нуждающегося, полного забот человека прекраснейшее зрелище не находит соответствующего чувства… Таким образом, необходимо было опредмечение человеческой сущности и в теоретическом и в практическом отношении, чтобы и очеловечить чувство человека, и создать соответствующий человеческий смысл для понимания всего богатства сущности человека и природы».
Чем более развит человек, созерцающий картину или здание, тем больше у него соединяется мыслей и чувств с видимым им образом. Мало развитой человек, также, как и всякий другой, воспринимает образы произведений искусства и получает впечатление от объективных факторов эстетического воздействия — гармоничных сочетаний, формы, звука, но его восприятие большей частью и останавливается на этом, получая элементарные ощущения удовлетворения или дисгармонии.
Эстетически и социально развитой человек не только глубже проникает в красоту художественного произведения или явления природы, не только полнее их переживает, но у него это представление связывается со всем богатством его практики, его чувств и эстетических представлений.
