В девяностые развивался и хай-тек нового поколения, отличающийся от модного в восьмидесятые не столько техническими новациями, сколько стремлением приспособиться к изменившейся ментальности и системе ценностей. Архитектура высоких технологий служила образцом. В сравнении с предшествовавшим поколением, это освободилось от иронических подтекстов и стремления к эпатажу. Формы техномира уже не использовались как, по сути дела, чисто знаковые, декоративные дополнения. Создавались ортогональные структуры, работающая конструкция которых ясно выявлена, — тектонически ясная «архитектура кожи и костей». Новые методы расчета, новые материалы и новые конструкции узловых сочленений позволяли сделать ее более прозрачной и стройной. От изначального хай-тека сохранялись, однако, перегруженность деталями, подчеркнуто техноморфными, и некое многословие, очевидное при сопоставлении с работами, например, Жана Нувеля. Любимые в архитектуре высоких технологий металлические оболочки сложной кривизны (и вообще непрямолинейные элементы) не использовались.
Варианты такого рода особенно многочисленны в архитектуре Германии. Примером может служить Художественный музей в Вольфсбурге, Германия (1989-1993, проектная фирма «Швайгер и партнеры»), построенный в соседстве с мраморным массивом Культурного центра, созданного Алваром Аалто. План, сгруппированный вокруг квадрата большого выставочного зала, подчинен модулю 8,1×8,1 м. Сочетание основного прямоугольника с фронтальной плоскостью вестибюля, вдоль которой устроены открытые пандусы, и ротондой аванзала придает объему и внутреннему пространству динамичность. Гранитное мощение площади перед входом продолжено в интерьере, подчеркивая единство внутреннего и внешнего. Стройные стальные колонны, объединяющие этажи, несут сильно выступающие легкие навесы-жалюзи, затеняющие стеклянные стены, и плоское покрытие, квадратные ячейки которого заполнены пирамидальными стеклянными фонарями и кессонами с устройствами вечернего освещения. Балконы и галереи, связанные между собой, не объединены, однако, в непрерывный второй этаж, сохраняя ощущение целостности высокого интерьера.
К тому же новому поколению хай-тек в архитектуре Германии можно отнести комплекс Центра искусств и медиатехнологий в Карлсруэ, созданный фирмой «Швайгер и партнеры», в котором соединены реконструированный фабричный корпус и новый блок (1993-1997); здание издательства Грунер и Яр в Гамбурге (О. Штайдле и Уве Кислер, 1983-1991); торговую аркаду во Франкфурте-на- Майне (Р. Крамм, 1992); терминал аэропорта в Штутгарте (М. фон Геркан, 1989-1991). Последний, впрочем, при своеобразной и характерной для девяностых структуре зала отправления с плоским наклонным покрытием, которое поддерживают разветвленные металлические деревья, несет еще многие черты архитектуры восьмидесятых.
Визуальные признаки архитектуры высоких технологий — и прежде всего, введенный в рамки тектонической логики хай-тек — вошли в представления о «модно современном». Атрибутом этой моды стали геометрические решетки стального каркаса, вынесенные на поверхность фасадов. Характерна одна из двух сорокаэтажных призматических башен гостиниц, выстроенных на прибрежной эспланаде Барселоны близ Пуэрто Олимпико к Олимпийским играм (Брюс Грэм, проектная фирма СОМ, 1986-1992). Ортогональная белая решетка каркаса с диагональными раскосами жесткости в боковых вертикальных рядах создана на относе от стены, одновременно она выполняет и функцию солнцеза- щиты. Благоустройство участка с постройками малых форм внесло в систему эффектный контраст рационального и иррационального.
