КУРОРТНЫЙ КОМПЛЕКС
Пицунда, 1960-67, реализация — архитекторы — М. Посохин, А. Мндоянц, В. Свирский, Ю. Попов; инженеры — С. Школьников, В. Николаев
При проектировании комплекса ставилась задача сохранения природного ландшафта, и при этом — расположение корпусов максимально близко к береговой линии. Жилые корпуса санатория решены в виде призматических башен, что позволило уменьшить площадь их «подошвы» и сохранить максимальное количество деревьев.
Они поставлены торцам к берегу, на значительном удалении друг от друга, чтобы минимально препятствовать воздухообмену между морем и рощей. Композиция комплекса строится на ритмичном чередовании высотных каркасных башен и низких корпусов обслуживающих зданий, богато украшенных произведениями монументального искусства, мозаиками авторства 3. К. Церетели и других художников-монументалистов, фресками и чеканками.
Большие остекленные поверхности, «свободные» нижние этажи, открытые, прозрачные лестничные клетки и легкие, но далеко вынесенные теневые козырьки на крышах корпусов подчеркивают южный характер архитектуры. Для начала 1960-х годов архитектура комплекса была действительно новаторской как с точки зрения дизайна, так и с точки зрения инженерных и технологических решений, разработанных с учетом сейсмической опасности и прибрежных почв, на которых стоят высотные здания.
КАЛИНИНСКИЙ ПРОСПЕКТ
Москва, 1962-68, реализация архитекторы — М. Посохин, А. Мндоянц, Ю. Попов, Г. Макаревич, Б. Тхор, Ш.Айрапетов, И. Покровский
Калининский проспект — знаковый и выдающийся ансамбль раннего советского модернизма, вызвавший сразу после строительства весьма противоречивую реакцию. Главной причиной критики были агрессивное вмешательство в исторически ценную московскою застройку и проамериканский внешний вид.
Композиция проспекта как крупного градостроительного ансамбля построена на ритмическом чередовании крупных объемов. Застройку проспекта по южной стороне образуют четыре двадцатишести этажные «книжки», объединенные общим 800-метровым стилобатам. Здания административные, хотя изначально планировались как жилые. Ритм северной стороны образуют пять 25 -этажных жилых домов башенного типа, поставленные торцам к трассе проспекта. С точки зрения технологий, строительство
Калининского проспекта стало первым в СССР опытам применения унифицированного каркаса и сборных типовых панелей при строительстве крупных общественных зданий, возводимых по индивидуальным проектам.
ЗДАНИЕ СЭВ
Москва, 1963-70, реализация архитекторы — М. Посохин, А. Мндоянц, В. Свирский; инженеры — Ю. Рацевич, С. Школьников
Здание штаб-квартиры СЭВ в Москве играет важную градостроительную роль, замыкает собой перспективу Калининского проспекта, органически входя в его систему высотной застройки, и выходит на набережную Москвы-реки, активно формируя городской ландшафт.
Комплекс здания СЭВ представляет собой асимметричную композицию, состоящую из трех объемов: высотного административного здания, 13 -этажной гостиницы и цилиндрического объема конференц-зала на 900мест, покрытого сплошным мозаичным панно. Все три части композиции объединены общим протяженным стилобатом, уравновешивающим вертикальную доминанту, и эффектной спиральной эстакадой для заезда автомобилей.
Главный акцент композиции — высотный корпус Секретариата (31 этаж, высота — 105 м) — представляет собой две изогнутые шшстины, связанные воедино центральным стержнем с лифтами, обслуживающими оба крыла. Такая форма здания очень эффектна с пластической точки зрения — любое изменение ракурса меняет его восприятие в целом.
Изменению восприятия весьма способствуют и обширные остекленные фасады, бликующие и отражающие солнце и небо в разную погоду и разное время суток. Глухие торцы обеих пластин выполнены из железобетонных панелей и создают дополнительный эффектный контраст с блестящей стеклянной поверхностью.
ОСТАНКИНСКАЯ ТЕЛЕБАШНЯ
Москва, 1963-67, реализация архитекторы — Л. Баталов, Д. Бурдин; конструктор Н. Никитин, инженеры — М. Шкуд, Б. Злобин
Башня является частью телевизионного центра «Останкино», однако ее градостроительное значение гораздо шире — это важнейший зрительный ориентир, организующий городское пространство севера Москвы. Инженерное решение башни уникально во многих отношениях: инженеры использовали для нижнего яруса башни (385 м) предварительно напряженный бетон, сжатый стальными тросами.
Второй ярус представляет собой стальную «этажерку» высотой 158м, на которой размещаются антенны. На протяжении многих лет после строительства Останкинская телебашня оставалась самым высоким сооружением в мире. Кольцевой фундамент, на котором установлены десять опор подножия башни, заглублен в землю всего на 4,6м — по замыслу Н. В. Никитина, устойчивость башни обеспечивается за счет многократного превышения массы конусообразного основания над массой мачтовой конструкции.
Задуманная в 1957 году, легкая, стройная и стремительная Останкинская телебашня значительно опередила свое время как по эстетическому восприятию, став одним из самых ранних примеров действительно новой архитектуры, не связанной чертами с эпохой «сталинского ампира», так и по прогрессивному конструктивному решению.
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
Москва, 1966-90, реализация архитекторы — Ю. Платонов, А. Батырева, Л.Барщ, С. Захаров, А. Звездин; инженер А. Левенштейн
Идея строительства на Ленинская проспекте комплекса зданий Академии наук СССР существовала с 1930-х годов. Воплощенный проект здания был выбран в результате обширного конкурса 1966 года, однако его реализация была отложена почти на десятилетие.
По легенде, эскиз реализованного проекта был выполнен математикам, одним из идеологов советской космической программы М. В. Келдышем. Комплекс Президиума РАН установлен на гранитной платформе и организован как квадратный огороженный двор, включающий в себя низкие объемы.
Эти объемы галерей соединены с 22-этажной прямоугольной в плане башней, построенной из железобетонных панелей и отделанной светлым натуральным мраморам, в которой находятся помещения институтов РАН. Центральная часть башни несколько утоплена и покрыта сплошным остеклением — данный прием условно разделяет здание на две вертикальные части, придавая больший динамит композиции.
Самой яркой чертой архитектуры является масштабная венчающая композиция, выполненная в витиевато-геометрических формах из бронзы, алюминия и стекла. Существует множество легенд о функциональном назначении «навершия», по наиболее достоверной информации там предполагалось размещение технических служб системы кондиционирования.
ГОСТИНИЦА «РОССИЯ»
Москва, 1964-67, реализация,снос 2007 архитекторы — Д. Чечулин, A. Тархов, В. Лебедев, П. Штеллер, В. Лукьянов, B. Мазурин, Н. Чекмотаев, И.Чнекалин; гл. констр. Н. Вишневский
В 1947 году на месте тогда будущей, сегодня уже бывшей гостиницы «Россия» в историческом Зарядъе был заложен фундамент восьмой сталинской высотки — 32-этажного административного здания Наркомата тяжелой промышленности высотой 275 метров по проекту архитектора Д. Н. Чечулина.
К марту 1953 года работы по сооружению стилобата были практически завершены, стальной каркас был возведен до восьмого этажа, однако со смертью Сталина строительство было остановлено. Построенный стальной каркас был разобран, металл затем был частично использован при строительстве спортивного комплекса «Лужники».
Через десять лет на месте оставленных фундаментов и стилобата было решено строить самую большую в мире гостиницу (и в 1970-егоды она действительно была таковой), уже в новых формах интернациональной архитектуры. Гостиница «Россия» представляла собой четыре 12-этажных корпуса, поставленных замкнутым прямоугольникам размером 250 на 150 м, которые образовывали внутренний двор.
ГОСТИНИЦА «ВЕНЕЦ»
Ульяновск, 1968-70, реализация архитекторы — Б. Баныкин, Л. Орлова, К. Осипов, Г. Стихии; инженеры — А. Карагин, Дрогичинский
Гостиница «Венец» расположена в непосредственной близости от Ленинского мемориала и является неотъемлемой частью одного из главных градостроительных ансамблей эпохи модернизма в СССР.
Здание гостиницы было спроектировано ленинградскими архитекторами — в связи со столетним юбилеем Ленина в город, где он родился, были стянуты лучшие архитектурные силы со всей страны.
Композиция здания строится на классической для конца 60-х годов схеме — противопоставлении протяженного горизонтального (4-этажный корпус, включающий в себя вестибюль, ресторан, кафе, магазины и пр.) и высотного (24 этажа, 75 м) вертикального объемов. В высотной части размещены номера и, по моде того времени, панорамный ресторан с открытой террасой.
Здание выстроено из сборных железобетонных панелей — практически единственного доступного в те годы в СССР материала. Некоторую оригинальность и динамику ему придает сплошная вертикальная линия остекления на торцевых стенах — она словно «разрезает» корпус на две узкие пластины и служит отсылкой к творчеству бразильца Оскара Нимейера, спроектировавшего незадолго до этого здание Национального конгресса в Бразилиа, композиция которого построена по сходному принципу.
Гостиница «Венец» служит важным ориентирам в городе, указателем на то место в его застройте, где когда-то жила семья Ульяновых, а с 1968 года размещается мемориальный центр. При этом простые формы здания строились с учетам того, что именно музей Ленина играет главную скрипку в этом архитектурном ансамбле, поэтому гостиница выглядит в целом довольно скромно.
Некоторой компенсацией за скромный внешний вид служили замечательные интерьеры, которые можно было причислить к лучшим образцам эпохи советского модернизма.
ГОСТИНИЦА «ИНТУРИСТ»
Москва, 1970, реализация, снос 2002, архитектор В. Воскресенский
Все тридцать лет своего существования этот проект непрестанно подвергался критике. Сейчас, когда Москва вместе с другими перенаселенными мегаполисами мира стала наполняться постройками, рассчитанными на несколько тысяч человек, архитектор Всеволод Воскресенский с его мегаломанией начинает казаться провидцем, раньше других оценившим эстетические возможности, заложенные в сочетании модернистских форм со сверхкрупным масштабом.
Сама гостиница, кстати, по первоначальному проекту была значительно выше, ее «урезали» после обсуждения в Союзе архитекторов. Часть участников того обсуждения, впрочем, поддерживала высотный вариант. Новая гостиница для иностранцев стала первым примером модернизма западного образца в пределах Бульварного кольца.
Архитектор не только отважился спроектировать на заведомо рискованном участке небоскреб в духе Миса Ван дер Роэ и приставить к нему немыслимой ширины подвесной козырек, но и привлечь к дизайну интерьеров совсем молодых архитекторов, — он верил, что молодые лучше чувствуют современность.
