Звенигородская земля помимо своих древностей славилась необыкновенно красивыми видами и чистым воздухом. Прекрасная природа, близость к Москве предопределили популярность уезда как места устроения загородных имений.
В Звенигородском уезде к началу XIX в. насчитывалось около 180 усадеб. Среди них широко известны Большие Вяземы, Архангельское, Никольское-Урюпино, Введенское, Ершово, Петровское. В этом ряду можно назвать и Ильинское, ставшее в 1864 г. владением императрицы Марии Александровны 2. То был не пышный дворец, подобный императорским резиденциям под Петербургом; с определенной долей условности его можно назвать типичной подмосковной усадьбой. Конечно, самым интересным представляется семейный уклад великокняжеской семьи, владевшей Ильинским и соседним Усовом до 1917 г.
Дворцы в обоих указанных имениях не сохранились. Об их облике и внутреннем убранстве можно судить лишь по документам удельного ведомства Министерства императорского двора, основная часть которых посвящена покупке, ремонту и благоустройству приобретенных усадеб 3. Документы содержат либо сухую отчетность и счета со сметами, либо поверхностное, фрагментарное описание интерьеров. Пробелы могут быть в какой-то мере восполнены описанием 1889 г., опубликованным в “Московском листке”. Это — полный восторгов и эмоций репортаж о великокняжеском дворце в Ильинском. Правомерность использования более позднего описания для характеристики интерьеров 60 — 70-х гг. объясняется тем, что после первых отделочных работ в Ильинском все оставалось практически без изменений (в том числе в покоях императора и императрицы). На это указывает и автор репортажа, и простое сопоставление его с документами о поступавших отделочных материалах и мебели, а также сам факт отсутствия документов более позднего времени о новых работах.
Итак, 27 июля 1864 г. из Красного Села в департамент уделов пришел указ императора Александра II: “Купленное мною у вдовы действительного статского советника кн[ягини] Голицыной и у дочери ее жены генерал-адьютанта Игнатьевой недвижимое ненаселенное имение Московской губернии, в Звенигородском уезде, при селе Ильинском со всеми строениями и принадлежностями по купчей крепости, совершенной 2 апреля сего года, предоставить в дар любезной супруге моей, государыне императрице Марии Александровне. Повелеваю, департаменту уделов зачислить это имение в собственность ее императорского величества и впредь до особого повеления оставить его в своем управлении”. В купленном имении насчитывалось более 20 строений, 6 из которых — жилые.
Крытый железом двухэтажный господский дом с террасами был виден издалека. В длину он составлял 17, а в ширину 9 саженей. По фасаду в верхнем этаже будущего императорского дворца имелись И окон. Всех жильцов можно было разместить в 35 комнатах. Кроме господского дома в имении находилось несколько своеобразно названных дач. Симпатичный двухэтажный дом с двумя балконами носил название “Миловид”. Первый его этаж был каменный, а верх деревянный. Два соседних двухэтажных деревянных строения назывались “Пойми меня” и “Приют для приятелей”. В них было соответственно 21 и 12 комнат. Самой маленькой дачей был одноэтажный каменный домик с мезонином — “Нечуй горя”.
В Ильинском было много хозяйственных сооружений. Вместе с ними общая стоимость построек в оценочной ведомости составила 60 180 руб. В целом же имение с землей и угодьями оценивалось в 81 083 руб. Однако это не окончательная сумма расходов. Летом 1864 г. была составлена справка о затратах, в которой значилось: “За купленное у княгини Голицыной имение ее императорскому величеству Ильинское заплачено 108 000 руб. На совершение купчей и на гербовую бумагу израсходовано было 4 594 руб. 62 коп. Итого: 112 594 руб. 62 коп.” Через некоторое время на постройки в имении была ассигнована еще некоторая сумма и в конце концов оно обошлось новым владельцам в 247 842 руб. Но расходы на реконструкцию имения все росли, и через два года собралась комиссия в составе управляющего Московской удельной конторой Маслова, архитекторов Рязанова, Есаулова и гоф-штаб-квартирмейстера Нефедьева. Комиссия составила опись “незначительным переделкам и пополнениям, которые необходимо произвести в домах подмосковного имения государыни императрицы” .
Полной свободы в распоряжении средствами комиссии не давали. Больше всего ограничивали ее в расходах в первый год работ. Уведомления следовали одно за другим: “ассигнования уменьшены”, “не выходить из суммы ИЗ 000 руб.”. В связи со сложностями в финансировании Ильинское не успели полностью поготовить к первому приезду императорской четы. Посему гостей предполагали разместить следующим образом: высочайшим особам отводилось по одной комнате во втором этаже главного дома; на первом этаже по две комнаты должны были занять великие князья Сергей и Павел Александровичи; одна комната отводилась великой княгине Марии Александровне. Наследник должен был поселиться в доме “Нечуй горя”.
16 августа 1864 г. в половине третьего дня император в сопровождении великих князей Александра и Алексея Александровичей, Николая Константиновича, герцога Лехтенбергского Евгения Максимилиановича и министра двора генерал-адъютанта князя В.А. Долгорукого посетил Ильинское.
Архитектор Рязанов
Из рапорта управляющего Московской удельной конторой статского советника Маслова мы узнаем: “По прибытии, его величество начал немедленно осматривать главный дом и затем кавалерские корпуса, кухни, конный двор, церковь и оранжереи. Все эти здания государь император осматривал во всей подробности, за сим обошел сад и парк. При осмотрах его величество приказал: берег Москвы-реки, против главного дома, утроить терассами, а в парке… перекинуть мост из так называемого сада в сосновый парк… Бывшие названия корпусов в Ильинском приказал уничтожить, и именовать их кавалерскими домами под номерами; название же флигеля для его высочества наследника цесаревича “Нечуй горе” по просьбе великого князя Александра Александровича приказал оставить….При осмотре его величество несколько раз изволило выражаться с похвалою как о делах, так и о местности Ильинского”.
Для выполнения указаний императора потребовалось еще 10 300 руб. Реконструкция имения шла полным ходом, при этом, однако, облик главного дома мало изменился, за исключением разве что лестниц в сад, которые предполагалось спустить с террас с восточной стороны.
Ко второму приезду императорской семьи готовились более тщательно, т. к. предполагалось, что высочайшие особы пробудут здесь некоторое время. 12 июля 1865 г. Нефедьев доложил о необходимости изготовления бронзовых и иных предметов в комнаты главного дома. Для каминных полок в кабинеты предполагалось изготовить бронзовые часы с двумя канделябрами, отдельно канделябры заказали для столовой. Чтобы ее окончательно оформить, были выписаны 10 бронзовых бра на стены, а также “несколько фарфоровых ваз небольшого фармата из имеющихся в наличии в Петербургских дворцах”. Все указанные вещи поступили из Запасного дворца, а фотографии и гравюры — из Эрмитажа.
Однако 18 августа 1865 г. император приехал без своей супруги, хотя именно для нее “террасы, балконы и вся наружная часть большого дома были декорированы растениями и цветами, даже комнаты особ свиты были убраны цветами”. Погода в этот день была солнечная и теплая. И, как отмечал Маслов, “Ильинское было действительно недурно”. Государя с наследником сопровождали великие кньязья Владимир Александрович и Михаил Николаевич, министр двора граф В.Ф. Адлерберг, генерал-адъютант Тучков. Вот как описал этот визит Маслов: “Войдя в дом, государь два раза обходил покои и во многих комнатах про себя громко повторял: “Хорошо, хорошо”. В своей половине он сам выбрал места для картин, присланных в Ильинское, которые были разложены по столам; приказал в следующих выражениях переменить свой письменный стол: “Если вы мне поставите стол побольше, то я буду очень благодарен”; велел прибавить ему в кабинете 5 — 6 маленьких раздвижных столиков для раскладки бумаг; для сидения государыни императрицы приделать для ног подушку. В нижних покоях, предназначенных для помещения августейших детей и состоящих при них особ, государь изволил выразиться: “Что же мне сказали, что здесь темно, напротив здесь отлично и лучше ничего желать нельзя”. На южном балконе государь довольно долго любовался лугом и вдали лесом…” Кроме дворца император осмотрел все постройки и парк.
Александра II встречали с хлебом-солью представители окрестных сельских обществ и владельцы близлежащих имений. Государь разговаривал с крестьянами и “просил их не ломать кустарников”. Однако удержать огромную толпу не было никакой возможности и после встречи пришлось повторно озеленять центральную аллею.
19 сентября императорская семья вновь провела в Ильинском. К этому времени дворец был почти отремонтирован. Пять комнат первого этажа заняли великие князья Сергей и Павел Александровичи (опочивальня, зала, две учебные комнаты и столовая). По соседству располагались покои их наставника полковника Арсеньева и гардеробная императрицы, выходившие окнами на Москву-реку. Противоположную часть дворца окнами в сад занимала великая княгиня Мария Александровна и фрейлина графиня А.А. Толстая. В центре первого этажа были коридоры, парадные сени, швейцарская и гардеробная императора. Двадцать комнат второго этажа занимали личные апартаменты императора и императрицы.
После отъезда императорской семьи работы в Ильинском продолжились. Но теперь они подчинялись пожеланиям августейшей хозяйки. В первое время распоряжения касались лишь предметов декоративно-прикладного искусства, живописи, графики, литографий и фотографий. Подбирались они с поразительной тщательностью; иногда из какого-нибудь дворца выписывалась всего лишь одна вещь. Особенно много поступлений было в Ильинское весной 1866 г. Картины преимущественно выбирались в Эрмитаже, а отдельные вещи привозились из канцелярии императорского двора, из придворной конторы, Запасного дворца.
Для штор и обивки стен в Ильинское завезли турецкую шерстяную материю золотого цвета, шелковую голубую материю с изображением птиц, китайцев и цветов (она пошла на обивку гостиной Марии Александровны), шелковую малиновую материю с белыми цветами и птицами (возможно, для приемной императора), малиновую шелковую с белыми цветами и птицами, шелковую белую материю с узором крученого шелка (возможно, использовалась для обивки Парадной залы).
Дворец преображался на глазах и к очередному приезду императорской семьи неузнаваемо изменился. 11 мая 1866 г. Маслов получил телеграмму с уведомлением, что “государыня императрица прибудет в Ильинское 25 мая с великими князьями Сергеем и Павлом Александровичами и с великой княжною и проведет там несколько недель’ ’ 16. 27 мая в Ильинское прибыл с семьей Александр II и пробыл до 21 июня, а семья до 3 июля. В этот приезд императрице приглянулось соседнее имение Усово. И вскоре “на основании высочайшего повеления, последовавшего 9 марта сего года, куплено на счет удельных сумм принадлежащее генерал-майору Казакову имение Усово в Московской губернии, в Звенигородском уезде со всеми строениями и принадлежностями за 38 тыс. руб. Имение это по высочайшему указу, данному департаменту уделов 13-[го] сего мая, зачислено в собственность ее императорского величества государыни императрицы Марии Александровны с присоединением его к имению Ильинскому”.
В начале 1868 г. архитектор Рязанов составил “14 смет и 10 рисунков на постройки и переделки зданий и разных сооружений в имении ее величества Усове, стоимость коих обойдется… до 67 тыс. руб.” В апреле Рязанов в своем рапорте сократил сметы на 6 810 руб. 18 К сожалению, пока не обнаружены описания внутренного убранства дворца в Усове. Есть лишь приемная опись имения, содержащая подробный перечень всех строений и помещений с мебелью. По отрывочным сведениям удельного ведомства сложно представить переделки, произведенные в доме, т. к. в основном переписка касается дворца в Ильинском. Кроме этого, усовский господский дом был снесен в 1889 г. и на его месте великий князь Сергей Александрович возвел новый дворец.
Приобретение еще одного имения не означало приостановки работ в Ильинском. Напротив, они были ускорены. На протяжении весны — лета 1868 г. Маслов периодически получал телеграммы от графа Р.И. Стенбока: “Прошу ускорить работами в Ильинском и Усове. Время приезда ее величества положительно неизвестно”. 1867 и 1868 гг. можно назвать самыми плодотворными за период реконструкции Ильинского. 4 января 1867 г. секретарь императрицы доставил легкую плетеную мебель. В этот гарнитур входило 6 столов (преддиванных, рабочих, английских и др.), 7 кресел, 2 дивана, 16 стульев. В комплекте были привезены 2 ковровые салфетки для столов, 26 предметов из фарфора и икона св. Иосифа.
Мебель в дворцах
В 1868 г. была доставлена мебель для опочивален Сергея и Павла Александровичей и покоев Марии Александровны (соответственно 15, 17 и 19 предметов), недостающие предметы мебели для дачи “Нечуй горе”, фрейлинского дома и двух кавалерских корпусов. Для меблировки покоев в домах нового имения всего привезли 245 предметов. Вещи вывозились из Красного села, управления удельного Земледельческого училища, тверского двора, мебельного магазина “И. Николаев и сын” (Петербург). Обои, занавеси, портьеры и ситец для обивки мебели поступали из магазинов Иконина, Ф.И. Коровина на Большой садовой и из магазина “A la Velle De Luon”.
В имении не хватало посуды. В связи с этим на императорских фарфоровом и стекольном заводах были изготовлены столовые и чайные сервизы и хрусталь. К 20 мая 1867 г. был готов банкетный сервиз на 60 персон; в течение 1868 г. 226 предметов из фарфора, а в следующем году изготовили посуду для двух больших сервизов — кавалерского и для сервиза императорской фамилии. За это время в имение привезено много рисунков, гравюр, фотографий, литографий, а также, во исполнение желания императрицы, книги для библиотеки, устроенной в обсерватории. Сказать что-то определенное о количестве поступивших вещей, а уж тем более об авторстве и названии произведений нельзя, ввиду того что измерялось все это в отчетах удельного ведомства ящиками. К счастью, есть надежда найти хотя бы часть библиотеки Ильинского. В архиве Российской государственной библиотеки удалось обнаружить мандат от 14 октября 1919 г. на имя научного сотрудника Румянцевского музея В.О. Нидендера. Он направлялся в Ильинское “для отбора из находящейся в имении библиотеки книг по искусству, редких изданий фотографий, гравюр и рисунков, приема их и вывоза из имения в отдел изящных искусств музея…” В ОПИ ГИМ хранятся карточки научного описания художественных ценностей, вывезенных из Ильинского и Усова. Сейчас сложно, и, может быть, практически невозможно точно сказать, какие именно картины, гравюры и литографии появились в Ильинском в 60 — 70-е гг. Однако можно предположить, что наиболее ценные произведения из 185 описанных в 1919 г. поступили из Эрмитажа в то время, когда хозяйкой имения была императрица. Среди них:
Мадонна на троне. Неизвестный мастер сиенской школы XIV в. Дерево. Масло. Золото.
Мадонна на троне. Неизвестный мастер итальянской школы XIV в. Дерево. Масло. Золото.
Бегство в Египет. Неизвестный художник итальянской школы XVI в. Дерево. Масло.
В общем, коллекция Ильинского-Усова не отличалась высокохудожественным уровнем. В ней преобладали портреты императоров (преимущественно Александра I), виды Москвы, Петербурга и их окрестностей, гравюры -карикатуры периода войны 1812 г. и заграничных походов. Среди вывезенных ценностей числилось 87 картин, гравюр и литографий.
22 июня 1868 г. Маслов доложил: “…B дворцовых зданиях имения ее величества Ильинского меблировка, драпировка и все работы уже окончены, а равно отделаны парк и шоссе, за тем в настоящее время Ильинское совершенно готово к принятию высочайшего двора…” ъ Через год император и императрица посетили Ильинское и Усово. Это был их последний приезд. Однако на протяжении 70-х гг. по личным распоряжениям императрицы в имение привозились книги, гравюры и другие вещи.
Мы можем себе представить внутренние покои Ильинского дворца. В приемной императора стены были обиты дорогими обоями. Справа от входной двери на колонке стояла японская ваза, а стену украшал портрет Петра Великого и аллегорическая картина освобождения крестьян в 1861 г. По левой стене были симметрично развешаны картины и портреты, а под ними — графическое изображение казаков и портрет О.И. Комиссарова-Костромского. Меблирована приемная была изящной мебелью в стиле эклетики. Против приемной размещалась парадная зала, обитая белыми обоями, гармонировавшими с белой мебелью, украшенной тонкими золотыми полосками. По стенам висели фотографии с видами Царского Села и Петергофа. Интерьер дополняли вазы для цветов, бильярд и “оркестрион”, игравший произведения известных композиторов.
Южный ряд покоев с окнами на Москву-реку занимала императрица. Мебель красного дерева была обита голубой тканью, гармонировавшей с обоями. За резными ширмами, украшенными головками из фарфора, на пьедестале стояло мраморное изваяние Богородицы. Около камина расположен небольшой письменный стол с фарфоровой вазой. Камин украшен малахитовыми часами. Опочивальня императрицы была разделена на две части ореховой ширмой. В одной половине стоял небольшой столик, в другой — резная из дерева божница, в которой два распятия и образ, изображающий крестную смерть Христа.
Двери на левой стороне приемной вели в покои императора. Первый из них — кабинет. У окна стояли два письменных стола. К одному прставлено мягкое, обитое черным сафьяном кресло, а другой стол — для игры в карты. По стенам столи шкафы, этажерки. Особый уют создавал камин. Рядом с кабинетом — уборная комната, где размещались два кресла и сафьяновый диван, да еще несколько шкафов. По стенам здесь также, как и в других покоях, развешаны гравюры и картины.
Ильинский дворец напоминал скорее усадьбу, а не императорскую резиденцию. Сюда приезжали отдыхать или поработать в спокойной, лишенной чопорности и условностей высшего света обстановке. К такому образу жизни здесь располагали интерьеры дворца. Ильинское очень полюбилось императрице. После смерти Марии Александровны Ильинское-Усово было передано по завещанию ее сыновьям Сергею и Павлу. Так была открыта новая страница в истории имения, не менее интересная и насыщенная.
