Романтизм не вырос в отдельный архитектурный стиль, хотя нельзя сказать, что он не получил дальнейшего продолжения и развития (опять-таки, более всего в России). В XIX веке классицизм переходит в свою завершающую фазу — ампир. Не следует судить о французском ампире по замечательным московским памятникам этого стиля. Первоначальный французский ампир сух, помпезен и много менее интересен, чем его русское продолжение. Как ни странно, Франция, много раз до того прокладывавшая торную дорогу развитию архитектуры для всего прогрессивного человечества, на этот раз первая ознаменовала начало упадка. Деградация наметилась сразу после падения Империи и, соответственно, завершения периода ампира в архитектуре этой страны (поскольку «ампир» дословно — стиль империи).
Впрочем, причины, как обычно, скрыты в более раннем периоде. Когда закончилась Великая французская революция, освободившееся место почти поголовно истребленной аристократии стали занимать нувориши (т. е. «новые богатые»). Это были люди, не только пережившие все катаклизмы революции, но и сделавшие свое состояние в эпоху всеобщего бедствия. По большей части эти господа не блистали уровнем образования и утонченным воспитанием. Можно сказать, что вкус их был столь же сомнителен, как и происхождение богатства. Они-то и стали заказчиками новой архитектуры. Как следствие, в моду вошли невообразимо пышные и дорогие, но дробные в стилистическом отношении вещи, где смешение стилей, жанров и различных влияний никого не смущало (во всяком случае, никого из заказчиков). Так в архитектуре зародилась эклектика, затем все стало еще сложнее.
Начавшаяся в середине XIX века в Европе индустриальная революция изменила условия создания объектов архитектуры и градостроительства. Дело не только в увеличении объемов строительства или сокращении его сроков. С середины XIX века становится невозможно уделять каждому объекту столько внимания, сколько уделяли готическому или барочному собору, ренессансной вилле, классицистическому дворцу. Индивидуальный ручной труд становится слишком дорогим удовольствием, общество стремится поставить все на поток, а в XX веке — и на конвейер. Архитектура не сразу поддается переменам, в XIX веке архитекторы романтизма, эклектики и модерна все еще стремятся к сохранению и методики проектирования, и, главное, той роли, которую играл в обществе архитектор начиная с эпохи Ренессанса. Особенно выделяется в этом ряду архитектура модерна, причем как в Европе, так и в России, поскольку культура модерна для них практически едина.
Во все развитые страны Европы модерн пришел почти одновременно. Можно сказать, что он родился из преодоления мучительного тупика архитектурной эклектики. Модерн не был столь уж строгим стилем, в нем не существовало таких жестких правил, как в классицизме — он позволял архитектору творить в довольно широком диапазоне принципов и схем, и это весьма наглядно демонстрируют памятники архитектуры той эпохи. Даже в отдельной стране модерн мог ветвиться, разделяться на направления как, например, в России.
Будучи по-настоящему международным стилем (причем, в гораздо большей степени, чем все предшествовавшие стили архитектуры), модерн обладал известной универсальностью. Не в последнюю очередь это была культура детали, культура элемента, который был не просто неотъемлемой частью фасада здания, но и «делал» этот фасад. Часто таким методом пользовались в тех случаях, когда нужно было при скромном бюджете сделать звучную и красивую вещь. Тогда очень простой по замыслу фасад дополнялся немногими, но очень богатыми и изысканными, элементами. В результате и все сооружение начинало звучать по-другому.
Во всех без исключения случаях такие детали были очень точно, мастерски прорисованы. Это пример редкой наглядности — не надо видеть проектные материалы, чтобы сказать, что в проектировании здания участвовал блестящий рисовальщик. Не только лепной декор, кованые решетки, декоративные мозаичные вставки, но и переплеты окон, филенки дверей, фонари, ограждения лестниц — все рисовалось и затем воплощалось в жизнь с завидным соответствием первоначальному замыслу. Нацеленность архитекторов на создание деталей, прорисованных живой, сочной линией, придавала особое очарование этой архитектуре. Возможно, именно эти черты заставляют и современных архитекторов особенно пристально изучать архитектуру модерна, искать в ней не только вдохновение, но и некую альтернативу жесткому техническому проектированию, характерному для современного этапа развития архитектуры.
