Решительность, с которой архитектурный авангард Японии 1980-х отдавал Дом «Зеро космолоджи хаус». Кагосима, предпочтение знаково-символической стороне архитектуры за счет ее функциональности, может казаться крайне радикальной. Мо она возникла в культуре, з традициях которой — жилище, почти прозрачное для воздействий внешней среды; его внутреннее пространство подразделялось весьма эфемерно и мог- ;.-ло мобильно перестраиваться. Отсюда — меньшая требовательность к бытовым стандартам и взаимной изоляции функциональных процессов. В то же зремя влияние буддизма и, особенно, древней национальной религии синто привело к развитию символических структур, глубоко внедрившихся в культуру . и воздействующих на поведение человека на уровне как сознания, так и подсознания.
В «третьем поколении» японского архитектурного авангарда особняком стоит Чтадао Андо (род. 1941), архитектор-самоучка, который, однако, уже в восьмидесятые годы получил международное признание и более всех других архитекторов Японии влиял на развертывание мирового архитектурного процесса. Его ранние постройки воспринимались как декларация антиметаболизма, протеста против теории органичности ооста городских структур и определяющего значения принципов структурирования города76. Их форму характеризовали как запоздалый отзвук угаснувшего необрутализма.
Но первоосновой его архитектуры служили старые японские традиции — предельная простота «стиля сукия». эстетика строгого порядка и простоты деревянных каркасных домов японских крестьян. На эту основу наложились впечатления от редуктивизма Мис ван дер Роэ («меньше — значит больше») и лаконичной выразительности работ позднего Ле Корбюзье. Увражи «Корбю» стали первыми книгами, по которым Андо начал изучать архитектуру. Его привлекали и произведения художников-минималистов. протестовавших против коммерческой вульгарности и превращения культуры в товар.
