В Чернигове главный фасад города определяли возвышавшиеся над поймой Десны Детинец с Преображенским и Борисоглебским соборами и располагавшийся на краю города Елецкий монастырь с Успенским собором XII в., почти не уступавшим размерами Преображенскому. Монументальность Елецкого монастыря следует, видимо, отнести не к градостроительному замыслу, а к своеобразной исторической закономерности: пригородный монастырь со временем становится почитаемым и богатым центром, в силу чего обретает значительную архитектурную выразительность, оставаясь на периферии городского организма. Важно заметить, что монастырь, при всей своей монументальности, не конкурировал с центральными соборами, поскольку эти последние составляли группу — Преображенский и Борисоглебский вместе с соседствовавшими более мелкими храмами. Сохранялась иерархия целого.
Приведенные примеры касались крупных городов. Чаще, видимо, взаиморасположение храмов составляло более простую структуру — выделялся городской собор, в прилегающих частях посада и слободах стояло несколько уступающих ему по внушительности приходских храмов. В большинстве русских городов вплоть до XVI века, как показал Е. Голубинский, был в лучшем случае, один каменный храм, главенство которого в ряду церковных построек было очевидно.
Духовные побудительные причины формирования иерархических структур в расположении храмов очень быстро стали, видимо, сложно сплетаться со светскими. То, что храм осознавался своего рода средоточием населенного места, его символом, привело к использованию храмовой архитектуры в качестве знака, выражающего светское значение поселения или его части. Весьма показательно в этом отношении строительство храма Михаила Архангела на Смя- дыни в Смоленске. Этот яркий образец нового композиционного типа русского храма с четко выраженным вертикальным построением. Он входит в ряд построек такого рода, датируемых концом XII — первой третью XIII в. и отличающихся вытянутыми пропорциями, более динамичным, чем ранее развитием архитектурных форм (среди них Пятницкие храмы Чернигова и Новгорода, Троицкий собор Пскова, Георгиевский собор в Юрьеве-Польском).
От всех прочих храмов этого рода он отличается своими размерами: если все другие известные «вертикальные» храмы имели высоту в 20-25 м, Михаило-Ар- хангельский храм достигал высоты в 35 м, практически равняясь в этом отношении с Успенским собором Владимира и заметно превышая высоту киевской Софии. А ведь Михаил о-Архангельский храм не был соборным, не стоял в центре города. Это был храм в расположенной на окраине города резиденции князя Давида Ростиславича, находившегося в довольно сложных отношениях со смолянами. Вблизи этой резиденции отец князя Давида, Ростислав Мстиславович, заложил достаточно крупный по тем временам каменный собор Борисоглебского монастыря, и вот в конце века здесь возникла впечатляющая вертикаль нового храма. Храм этот, как свидетельствует летописное «похвальное слово», был богато украшен внутри, что исключает версию о его преимущественно экс- терьерном назначении, хотя впечатляющий внешний вид был, конечно, частью строительной программы. Храм был любимым местом молитвы князя, сакральное значение сооружения было, конечно, на первом месте, но оно служило, безусловно, и знаком силы и значительности правящего княжеского рода.
Несмотря на столь крупномасштабное строительство Ростислава Мстиславовича и Давида Ростиславича, соподчинение храмовых построек города и в Смоленске было соблюдено, поскольку их резиденция была загородной, отстоявшей от Детинца с собором более чем на два километра. Но структура взаимосвязи храмовых комплексов получилась более сложной. Княжеский двор со своими храмами составлял отдельный самостоятельный комплекс, в городе же главной доминантой был Успенский собор постройки Владимира Мономаха. Рядом с ним в XIII в. появилась еще одна каменная церковь, известная нам по археологическим остаткам, а также каменные хоромы, что в совокупности составляло, видимо, внушительный ансамбль. Несколько в стороне возникла каменная Воскресенская церковь, еще дальше, на подоле — комплекс каменных построек, в котором главенствовала сохранившаяся доныне церковь Иоанна Богослова. Эти храмы, равно как и находившийся за Днепром напротив Иоанно- Богословского храм Петра и Павла, формировали ряд доминант второго порядка.
Очерченный выше характер расположения храмов в городе сохранялся и в последующие столетия без принципиальных изменений. Постоянными оставались многочисленность храмов, наличие определенной иерархии в их расположении и размерах. Это хорошо изучено в отношении городов XVI-XVII вв. На материалах этого несколько более позднего периода подробно рассмотрена и взаимосвязь храмовых доминант с рельефом, с зональной структурой города. Не останавливаясь на этих вопросах сколько-нибудь подробно, заметим, что дорегулярный русский город в большинстве случаев имел развитую зональную структуру — выделялись укрепленная крепость и окружавшие ее посады. Приближенные к крепости части посадов могли иметь свои укрепления, наряду с фортификациями посады членились ландшафтными границами. Все выделенные таким образом части города разделялись по своей значимости в зависимости от характера связи с главной крепостью и с расположенным у его границы главным торгом. Различие в значимости выражалось в богатстве и плотности застройки, в обилии храмов. Нередко крупный храм или монастырский комплекс становился своего рода символом той или иной территории. Иерархия храмов выявляла или подчеркивала иерархию территориальных составляющих всего города22. В Старице ядром города была каменная крепость с пятишатровым Борисглебским собором, к ней примыкала часть посада, обнесенная деревянными стенами, далее шли неукрепленные слободы. В заволжской части города центром был знаменитый Успенский монастырь.
