Более открыто использована в здании крематория Баумшуленвег, Трептов, Берлин (1992-1998, совм. с Шарлоттой Франк, род. 1959). Симметричная структура создана как «место покоя, безмолвное пространство», отмечающее своими строго прямоугольными, аскетично простыми формами вход на кладбище. Оно включает зал прощания, способный вместить до тысячи человек. Двадцать девять его стройных круглых колонн образуют подобие бетонной рощи. Они несут плоскую плиту покрытия с дисками света вокруг их завершения. Шультес хотел создать здесь символ, значение которого уходит в далекую дохристианскую древность.
В девяностые формальные признаки неорационализма использовал Майкл Грейвз, десятилетием ранее перешедший от постмодернизма к популистскому кичу. Изменившиеся массовые вкусы побудили его искать более строгую манеру. Как сумму приемов, позволяющих обеспечить простоту, ставшую модной, Грейвз и воспринял неорационализм, обратившись к комбинациям элементарных геометрических тел, подчиненным рассудочной логике. Элементы архитектурного языка, выработанного Альдо Росси, он использовал как декоративные формы. Преображению Грейвза, возможно, способствовали японские заказчики, которые стали для него основными.
Среди его первых неорационалистических построек — отель «Хайэт Риджен- си», Фукуока, Япония (1990). Его глубинная композиция развивается вдоль оси симметрии и облечена в крупные, масштабно согласованные формы, несущие, однако, печать вторичности. Два призматических шестиэтажных крыла образуют курдонер перед цилиндрической 12-этажной башней, за которой расположено еще квадратное каре 11-этажного офиса. Центром интерьера стал 6-этажный холл-ротонда гостиничной башни, завершенный конусом, который поднимается среди кольца номеров. В интерьерах и на фасадах использованы многоярусные редуцированные ордера с цилиндрическими колоннами, очень близкие к использовавшимся Альдо Росси.
Менее тривиален комплекс Центральной библиотеки Денвера, Колорадо, США (1991). Крупное здание, включившее в свой состав старую постройку, сформировано как группа элементарных геометрических тел — призм и цилиндров, разнообразие которых подчеркнуто различием материалов отделки и приемов перфорации стены оконными проемами. Центральное ядро образует цилиндрическая башня, облицованная розовым гранитом, над которой высокие пучки наклонных консолей несут квадратную плиту. Наметившаяся симметрия сбита дополнениями, определившими живописность и некоторую запутанность целого. Грейвз в девяностые был весьма продуктивен, создавая «облегченные», популистские варианты неорационализма в Японии и США.
Френк Гери, «Калифорнийская школа» и деконструктивисты Исключительная популярность, к которой Гери пришел в девяностые годы (один из 25 наиболее популярных людей Америки16, неизменное место в первой десятке архитекторов мира при опросах различных групп), требует осмысления причин. Эмоциональная стерильность и семантическая недостаточность привели к отторжению архитектуры модернизма. Альтернатива, обещанная постмодернизмом, более основывалась на манипуляциях формальными структурами, чем на возвращении языку архитектуры богатства значений Она увяла вместе с остротой новизны. Гери, начав движение за возвращение архитектуре статуса искусства, преодолевал ее «немоту» и отчужденность от человеческих эмоций.
При этом он сумел соединить иррациональный экспрессионизм формы с эффективным решением практических проблем организации здания и современными технологиями проектирования и строительства (что не получалось у многих других архитекторов, претендовавших на свободу формирования -художественного текста» средствами архитектуры). Естественна и особая популярность Гери у практичных американцев — он показал, что за те же деньги, которые они платят за стандартно безликое, они могут осуществить нечто уникальное, утверждая неповторимость — лично своего, своей общины, корпорации или данного места.
