Преодолеть утилитарную односторонность функционализма пытались и другие архитекторы страны. Одним из крайних проявлений этой тенденции, где разочарование в возможностях решения противоречий действительности порождает неверие в силу разума, была небольшая церковь на кладбище в Турку, построенная Э. Брюгманом (1938—1940). Жесткий геометризм ее внешнего объема резко контрастен с неопределенностью, гибкостью внутреннего пространства, где каркасная структура скрыта подвесным сводом, переходящим в наклонные поверхности, образованные акустическими панелями стен. Неопределенность форм и сложная организация света рождают мрачноватую лирическую настроенность. Эта постройка, во многом предвосхищающая иррационализм культовых построек Ле Корбюзье 1950-х годов, получила широкую известность на Западе, но в архитектуре Финляндии осталась одиноким явлением.
Наиболее значительные произведения архитектуры Финляндии 30-х годов носят характер объектов, изолированных от городской среды и взаимодействующих с окружающим природным ландшафтом или парком. Их лучшие черты — гуманистический характер и гармония архитектуры с природой, естественность — возникали как порождение индивидуального таланта зодчих (в первую очередь Аалто) и не могли получить широкого развития в тот период.
Относительной комплексностью отличалось лишь строительство заводов и комбинатов целлюлозно-бумажной промышленности, осуществлявшихся, как правило, вместе с жилыми поселками. Такое строительство велось крупными капиталистическими компаниями на малоосвоенных территориях. Это определялось не только стремлением приблизить производство к сырьевым ресурсам, но и желанием предпринимателей, пользуясь правами собственности на жилище, установить контроль над всеми сторонами жизни рабочих.
Интересный комплекс такого типа был создан по проекту Аалто в Суниле (1936— 1939). Производственные постройки целлюлозного комбината, в то время самого большого в Европе, расположены на маленьком скалистом острове неподалеку от гавани портового города Котка.
Группировка корпусов комбината подчинена последовательности технологического процесса и вместе с тем органично связана со сложным рельефом. Начинаясь с его наиболее высоких отметок, производственный поток своеобразным каскадом достигает склада готовой продукции на плоском берегу.
Конструктивная схема зданий основывается на применении железобетонного каркаса с кирпичным заполнением стен; четкие формы образуют эффектный контраст с гранитными скалами основания. Геометричные объемы, связанные наклонными галереями конвейеров, группируются вокруг доминирующей массы блока котельной с высокой трубой, образуя логичную и вместе с тем живописную композицию.
С комбинатом связан поселок на 1000 жителей, один из наиболее ранних примеров осуществления в Финляндии застройки жилого комплекса совместно с системой обслуживающих учреждений (магазин, спортивный центр, клуб, баня).
Типы жилищ здесь определены социальной иерархией — особняк директора, сблокированные двухэтажные коттеджи инженеров, значительно более скромные сблокированные дома для мастеров и двух-трехэтажные секционные дома для рабочих с предельно экономными одно- и двухкомнатными квартирами. Различие социальных типов жилья подчеркнуто в композиции — дом для инженеров имеет усложненный план и объем, индивидуализированные ячейки, дома для рабочих обезличены. Стремясь смягчить резкость контрастов, порождаемых социальной дифференциацией, Аалто растворяет поселок в природном окружении; группы его построек, разделенные массивами леса, не имеют визуальной связи.
Крупное строительство было предпринято в столице Финляндии во второй половине 30-х годов в связи с предполагавшимся в 1940 г. проведением в Хельсинки всемирных Олимпийских игр. В северной части города был построен Олимпийский стадион (1934—1940, архитекторы Ю. Линдегрен и Т. Янтти) с овальными в плане железобетонными трибунами на 50000 зрителей и видовой башней высотой 76 м. Однако этот спортивный комплекс, выполненный в духе ортодоксального функционализма, не внес принципиально нового в развитии архитектуры Финляндии.
Более интересна. «Олимпийская деревня» —квартал в северо-восточной части Хельсинки, построенный в 1938— 1940 гг. архитекторами X. Экелундом и М. Вялликангасом. Комплекс, включающий около 1000 квартир при площади 12,5 га, был наиболее’ крупным в финском строительстве межвоенных лет.
Трех- и четырехэтажные дома здесь сблокированы из трехквартирных секций, включающих компактные и экономичные одно-, двух- и трехкомнатные квартиры. Варианты их разнообразны, но в более крупных квартирах санитарно-кухонный узел неизменно располагается при входе; в квартирах, меньших по площади, проход в кухню организован через жилую комнату. Особенно интересны односекционные четырехэтажные дома, каждый из которых включает 16 квартир. Здесь использован прием, при котором смещение уровней перекрытий на полэтажа позволяет с каждой площадки двухмаршевой лестницы дать входы в две квартиры. Подобный тип односекционных домов средней этажности получил широкое распространение в финском строительстве.
Облик зданий чрезвычайно прост и лаконичен. Отдельно взятый дом с его белыми стенами, прорезанными небольшими проемами, скромен и нейтрален. Благодаря разнообразной группировке зданий, хорошо согласованной с живописными особенностями участка, застройка не выглядит монотонной. Однако ни система обслуживания населения в пределах комплекса, ни его пространственная организация не получили законченности.
Жилищное строительство в целом по стране было вследствие высокого уровня квартирной ренты областью выгодных спекуляций, что привлекало к нему частных предпринимателей. Наряду со спекулятивным строительством стало распространяться и строительство домов на кооперативных началах. Потребность в жилищах стимулировалась и ростом населения в городах, происходившим за счет притока из сельских местностей (с 1918 по 1939 г. финские города приняли около 473 тыс. сельских жителей).
Чрезвычайно высокий уровень квартирной платы и высокая стоимость жилищ привели к распространению малых одно- и двухкомнатных квартир, которые стали господствующим типом в строительстве. Их удельный вес в городском жилом фонде страны достиг 80%.
До начала 30-х годов во всех городах, кроме Хельсинки, преобладало строительство деревянных домов, в основном одноквартирных или сблокированных одноэтажных. Дерево являлось наиболее дешевым и доступным строительным материалом. Однако повышение стоимости земельных участков влияло на интенсивность городской застройки. К середине 30-х годов кирпичные дома с железобетонными перекрытиями стали господствующим типом. Дома центральных районов крупных городов имели сравнительно глубокий корпус (12—13 м) и секции из 5—6 одно- и двухкомнатных квартир. Их высота достигала 5—6 этажей. В менее интенсивной застройке периферийных зон преобладали трех-четырехэтажные дома с узким корпусом (9—10 м) и двух-трех — квартирными секциями без лифта. Скупая утилитарность определяла облик зданий и организацию предельно экономных жилищ, недостаток которых год от года сильнее сказывался на уровне жизни трудящихся.
