Как мы уже ранее писали, критика ортодоксальности Современной архитектуры началась в Италии с 50-х годов.
Исторические события поставили итальянскую архитектуру в центр внимания мировой критики, которая высказывала свое удовлетворение первыми послевоенными произведениями, с которых начался процесс возрождения итальянской архитектуры. Однако политическая и экономическая ситуация тех лет была нелегкой.
После освобождения Италии от фашистского режима архитектура вышла к новым возможностям творческих поисков в благоприятной обстановке некоторого подъема демократического движения.
Рассматривая развитие послевоенной итальянской архитектуры, можно условно выделить несколько более или менее четко обозначившихся тенденций. С этой целью хотелось бы прежде всего рассмотреть те противоборствующие силы, которые создавали общую картину архитектуры.
Побежденной, но еще достаточно сильной, в аспекте профессиональных возможностей, являлась группа архитекторов академического стиля, которая во время фашистского режима приспособилась к политическим требованиям того времени. После войны эта группа еще некоторое время сохраняла доминирующее положение как в университетах, так и в официальных кругах.
К ним относятся довольно известные имена: Пьячентини, Дель Деббио, Фоскини — в Риме; Муцио, Порталупни — в Милане. Они, по сути дела, пытались сочетать принципы новейшей архитектуры с классической латинской традицией. Однако этот латинизм был пропущен через призму националистических и шовинистических воззрений и являлся генеральным направлением авторитарного стиля фашистской Италии.
Это была, архитектура возвеличения государственной власти и тоталитарного порядка. Характерным является для итальянских академистов то, что здесь принципы ясной пластической архитектуры сочетаются с мистическим толкованием ее пространственной и образной природы.
Симметрия, как основа формообразования, сохраняется, но отсутствует соответствие плана и объема и, следовательно, нарушается цельность архитектурного образа. Строгую связанность форм классической архитектуры академисты подменяют чисто фасадным решением по функциональным канонам.
Академистам противостояла значительно окрепшая со временем группа рационалистов. Итальянский рационализм еще до войны был признан официальными властями, что позволило образовать прогрессивную группу архитекторов вокруг журнала Casabeiia, редактором которого был известный архитектор Пагано.
Это движение до войны-почти целиком было связано с архитектурной молодежью (Дж. Тераньи, Дж. Микелуччи), которая в свое время прошла через футуризм и присоединилась к стилистическим концепциям общеевропейского функционализма.
Однако рационалисты поняли опасность сухого техницизма и, в отличие от общеевропейских функционалистов, они постарались сообщить своей архитектуре эмоциональность. Итальянский рационализм приобрел и национальную окраску, что воплотилось в стремлении создания средиземноморской архитектуры.
Фашизм заставил рационализм к концу 30-х годов пойти на компромисс, а затем перед войной окончательно сдаться. В послевоенный период рационалистическое движение преобразовалось в группу MSA — Движение за изучение архитектуры с центром в Милане.
Однако она не ставила целью спасти и развить наследие, рожденное в тех архитектурных дебатах, которые велись в 30-х годах. Частично эту задачу взяла на себя группа АРАО (Ассоциация движения, за органическую архитектуру), которая появилась в Риме после войны.
Это была группа молодых архитекторов, среди которых выделялся ученик Райта-Бруно Дзеви. Они критиковали рационалистов за схематический геометризм архитектурных форм и ратовали за свободные криволинейные конфигурации, которые позволяют создать более интересные и многообразные композиции.
Рационалисты выступали против американизации тенденций органической архитектуры, но в то же время постепенно начинали критически относиться и к своей теории функционализма. С другой стороны, первые опыты группы сторонников органической архитектуры доказывают, что у них не слишком много нововведений.
Морфология, которую использовали эти архитекторы, происходила от принципов рационалистов. Дзеви был против имитации персонального языка, так как считал, что этот язык не мог бы повторить языка Райта, — пишет Портогези. Сторонники органической архитектуры призывали к. изучению местных условий, требовали учитывать индивидуальные потребности и особенности человека.
Теоретическая платформа группы АРАО описывается в книге Дзеви К органической архитектуре. Поиски связи сооружений с природой, единства внутреннего и внешнего пространства стали основами ряда сооружений, при создании которых авторы руководствовались, следующей концепцией: объем следует композиции внутреннего пространства.
Отказ от геометрически правильных объемов и переход к свободным, расчлененным объемам — прямое следствие этого принципа. Органическая архитектура признает особую ценность криволинейных отклонений от четкости прямой линии или плоскости, способности плавно вписываться в ландшафт.
Итак, в первые 15 лет после войны три основные силы — академисты, сторонники органической архитектуры и рационалисты определяют направление итальянской архитектуры. Они делают ходы в различных направлениях, напоминая игру в шахматы, т. е. не достигая конкретного выхода и демонстрируя только лишь возможности каждой стороны, не нейтрализуя действия другой.
