Культовые доминанты размещались так, что улицы ориентировались на части храмов, выделенные архитектурными акцентами. В систему взаимоувязанных трасс и элементов застройки входили и удлиненные пространства площади по обе стороны от торговых рядов. Улица Мостовая, ведущая из заречья, на удаленном отрезке была направлена на иезуитский костел, расположенный в другом районе центра.
По мере приближения к площади она приобретала ориентацию на апсиду лютеранского костела. Затем, вблизи примыкания к ансамблю, зрительно завершалась башней костела бернардинок. Наконец, эта улица, органично переходя в восточный проход вдоль торговых рядов, визуально замыкалась портиком ратуши и, одновременно, расположенной вдали башней костела бернардинцев.
В композиционном завершении этого вытянутого пространства находился и доминиканский храм поблизости от площади. В противоположном направлении восточный проход вдоль корпуса лавок ориентировался на апсиду лютеранского костела.
Улица Спасская была направлена на возвышающийся фронтон главного фасада лютеранского храма, а западный проход вдоль торговых рядов зрительно завершался выступающим трансептом этого костела. В обратном направлении западный проход визуально замыкался брамой доминиканского монастыря. Кроме того, зритель на территории и вблизи площади имел возможность наблюдать осевое замыкание других отходящих от ансамбля трасс. Улица Береговая ориентировалась на главный фасад синагоги, а короткая улочка, связывающая площадь с парадным курдонером резиденции Огинского, композиционно завершалась одной из построек дворцового комплекса.
Приведенные примеры и подобные ситуации в пределах всего города позволяют сделать вывод, что общий для градостроительного искусства разных эпох принцип ориентации улиц на доминанты в условиях позднесредневековой объемно-пространственной структуры Слонима реализовывался с использованием следующих приемов:
- последовательное, многоэтапное завершение перспективы улицы разными акцентами в процессе движения по трассе; в XVIII первой половине XIX в. в малом по территории Слониме с относительно короткими улицами таких ориентиров насчитывалось до 8;
- одновременное двойное и тройное завершение одного визуально-планировочного направления; при этом высота замыкающих акцептов возрастала по мере удаления от зрителя;
- наличие трасс, на всем протяжении имеющих двухстороннее замыкание; при движении по ним в обоих направлениях перспектива улицы фиксировалась доминантой;
- выбор как ориентиров оси трассы элементов сооружений, разных по композиционной значимости: башня костела, фронтон или барочный щипец главного фасада, апсида, боковой придел храма, плоскостной элемент фасада, брама ограды и др.;
- типологическое разнообразие взаимного положения объемных элементов и нацеленных на них улиц: перпендикулярная или под острым углом направленность на фасад; ориентация на торец стены барочного щипца, возвышающегося над основным объемом храма.
В композиции ансамбля прослеживалось четыре условных высотных уровня. Первый уровень образовали одноэтажные здания высотой до верха кровли 8 — 9 м, второй разная но градоформирующей роли двухэтажная застройка: развитые в плане жилые корпуса монастыря бернардинок, частично видные с площади, другие здания (высота 13—16 м).
К третьему уровню относились основные объемы культовых сооружений. высота которых до конька кровли составляла 18 20 м. Четвертый уровень — башенные завершения храмов, а также колокольня (в XIX в.), являвшиеся основным фактором формирования городского силуэта. Высота башни бернардинского костела до основания креста была около 35 м, колокольни и купола над средокрестием Преображенского собора — 28 — 30 м.
Следует указать, что метод обобщенного определения высотных уровней, или ярусов пространственной композиции города, был применен М. П. Кудрявцевым при анализе панорам застройки Москвы XVII в. и позволил выявить пять ярусов. Гносеологическим истоком данного принципа формообразования поселения явилась природная ярусность рельефа местности и высоты растительности.
